Ревекка Браун села на краешек стула - типичная поза человека, не уверенного в том, что его аргументы произведут впечатление, - и сказала неожиданно приятным звонким, как горный хрусталь, голосом:
– Вы слышали о деле Стивена Бойзена? В газетах о нем пишут вторую неделю.
– Конечно, - кивнул я. - Случай, не предоставляющий защите шансов. К тому же, у Бойзена есть адвокат… Простите, вы ему кем приходитесь?
– Адвокату или Бойзену? - улыбнулась Ревекка Браун, и я вторично подумал о том, как может быть обманчиво первое впечатление. У этой женщины не только голос оказался обворожительным, но и улыбка притягивала, подобно далекой планете, неожиданно появившейся из пустоты космического пространства.
– Бойзену, конечно, - сказал я.
– К счастью, никем, - заявила посетительница. - Я представляю религиозную организацию 'Христианские паломники'.
– Боюсь, - сказал я с сожалением, - что не смогу вам помочь. Я знаком с этим делом. Бойзен - серийный убийца, это доказано. От защиты он отказался еще на стадии предварительного следствия. В суде ему назначен государственный защитник, поскольку таковы правила. Я его знаю, это мэтр Деббинс.
– Жаль, - сказала посетительница. - Вы упускаете случай помочь силам добра восторжествовать в мире.
– Вы говорите парадоксами, - улыбнулся я. - Защита убийцы - помощь силам добра?
– В данном случае - безусловно.
– У вас есть какие-то аргументы в пользу Бойзена?
– Никаких.
– Тогда я не понимаю…
– Его нельзя подвергать смертной казни. Защита должна добиться пожизненного заключения.
– Понимаю… - протянул я. - Ваша организация выступает против смертной казни и потому…
– Нет, - твердо сказала Ревекка Браун. - Мы не против смертной казни. Бойзен ее заслуживает. Но казнить его нельзя.
– Почему? - спросил я заинтересованно.
– Неважно, - пожала плечами посетительница и впервые после начала нашего разговора подняла на меня свой взгляд.
Вы знаете, конечно, что такое черная дыра? Я тоже слышал, что есть на небе такие звезды. Они поглощают окружающую материю, всасывают ее, но не так, как удав заглатывает кролика, - черная дыра не гипнотизирует, она притягивает жертву, и, надеюсь, вы ощущаете разницу. Взгляд Ревекки Браун обладал бесконечным притяжением, в него невозможно было не погрузиться без надежды когда-нибудь выбраться на свет божий.
Я не помню, что говорил в последовавшие пять или десять минут. Вероятно, мы спорили о том, какой смысл в защите, если Бойзен безжалостно убил четырех человек, в их числе - девушку семнадцати лет. У обвинения было столько улик, что адвокат мог лишь просить о снисхождении. Мне это надо? А зачем это надо организации 'Христианские паломники'?
Возможно, мы с госпожой Браун все это обсудили за те минуты, что я плавал и тонул в ее зрачках. Мне не хватало воздуха, шансов выплыть у меня не было, но в конце концов я все-таки выжил, потому что госпожа Браун отвела наконец взгляд и сказала:
– Спасибо, доктор Рознер. Я была уверена, что вы возьметесь за это дело. Давайте поговорим о сумме гонорара.
И мы поговорили о сумме. Должно быть, я еще не вполне пришел в себя, потому что согласился в конце концов на относительно скромное стандартное вознаграждение - наверняка 'Христианские паломники' могли заплатить больше, если им по какой-то причине нужно было сохранить Бойзену жизнь.
Когда госпожа Браун ушла, я перечитал текст соглашения и над собственной подписью обнаружил пункт о неразглашении имени клиента. Стандартный пункт, таким обычно бывало требование родственников, не желавших светиться в суде и выставлять под фото- и телекамеры свои не всегда фотогеничные физиономии. Но для чего скрывать себя религиозной организации? И для чего ей, черт побери, защищать негодяя?
Так это началось, и не могу сказать, что я получил большое удовольствие, встретившись утром следующего дня с подзащитным. Войдя в камеру, Бойзен окинул меня взглядом аукционного оценщика, сел на табурет и заявил, что не намерен пользоваться ни моими услугами, ни услугами какого-либо другого адвоката. Защищать себя сам он не намерен также, поскольку абсолютно не виновен в инкриминируемых ему преступлениях.
Не будучи, конечно, патологическим идиотом, Бойзен умел читать и давно ознакомился со всеми материалами своего дела. Я-то успел лишь перелистать одиннадцать толстых томов, но даже одного взгляда было достаточно, чтобы понять, насколько безнадежно положение этого человека. Сто семнадцать свидетелей намерен был вызвать в суд обвинитель. Государственный защитник, повозившись с делом полтора месяца, нашел лишь двух человек, согласившихся свидетельствовать в пользу обвиняемого, причем оба оказались его друзьями детства, собиравшимися - так мне, во всяком случае, показалось - солгать суду из чистого сострадания.
– Вы намерены именно этой линии придерживаться во время суда? - спросил я Бойзена, чтобы расставить над i все мыслимые точки.
– Да, - отрезал этот невинный агнец.
Мне, конечно, далеко до Перри Мейсона. Полагаю, что до Перри Мейсона далеко любому реальному, а не выдуманному адвокату. Но что меня все-таки сближает с героем Гарднера, так это любовь к независимым расследованиям. Мне не часто приходилось прибегать к услугам моего приятеля Ричарда Бертона, но всякий раз, когда по делу требовались отсутствовавшие в материалах улики и доказательства, я обращался только в его агентство.
Мы договорились поужинать в 'Валентино', и, когда нам подали десерт, я перешел к делу.
– То, чего я хочу, тебе может не понравиться, - сказал я.
– Немного есть заданий, которые мне могут не понравиться, - улыбнулся Рик и погрузил ложку в блюдечко с абрикосовым вареньем. - Ты прекрасно знаешь, что я люблю сладкое, - сказал он, поскольку я, видимо, не сумел скрыть легкой усмешки, - но каждый раз, когда я в твоем присутствии съедаю лишний кусок пирога, твое лицо становится похоже на осуждающую физиономию гипсового Цезаря, который стоит в кабинете окружного прокурора.
– Не обращай внимания, - пробормотал я. - Просто…
– Просто тебе вредно сладкое, вот ты и сублимируешь собственные желания.
– Хорошо-хорошо, - прервал я. - К делу, пожалуйста. Тебе придется заняться на этот раз не поиском доказательств невиновности моего подзащитного. Я хочу знать, что представляет собой клиент - организация, оплатившая защиту Бойзена.
Ричард поднял на меня удивленный взгляд.
– Тебя наняли защищать Бойзена? - удивился он. - И ты согласился?
– Представь себе, - раздраженно сказал я. - Мой клиент знает, что Бойзен - серийный убийца. Но он хочет, чтобы я добился пожизненного…
– Это возможно? - поинтересовался Рик.
– Не знаю, - признался я. - Бойзен наотрез отказался сотрудничать с защитой.
– Ну-ну… - Рик пожал плечами, показывая, как он относится к моему новому делу. - Даже если тебе предложили огромный гонорар…
– Стандартный, - сказал я. - Не стану утверждать, что, согласившись вести Бойзена, я совершил умный поступок. Возможно, самый глупый за всю карьеру. Но что сделано, то сделано. Единственное, на чем
