– Нет. Я имею в виду, когда ты прекратишь совать свой нос куда не просят?
– Куда это я его сунула? – спросила я с подозрением и услышала в ответ:
– В белый «БМВ».
– Женька собралась за него замуж, – сообщила я, вовремя вспомнив о приглядывающем за мной Сереже, а заодно решив осчастливить мужа.
– Да неужто? – обрадовался он. – За «БМВ» или за того типа, который на нем раскатывает?
– Не говори глупостей, конечно, за типа.
– И как вы его смогли подцепить?
– Мы познакомились в магазине, случайно…
– А как заманили его в магазин? – Роман Андреевич нес ужасную чепуху, но кое-что меня насторожило, поэтому я прекратила глупую перепалку и стала ждать, что мне еще скажет муж. – Этот тип Николаев Вадим Александрович.
– Человек и бизнесмен! – ахнула я.
– Точно. И ты еще будешь утверждать, что вы встретились случайно, а не выслеживали несчастного парня?
Я-то точно знала, что никого мы с Женькой не выслеживали, но в словах Романа Андреевича была своя правда: встреча выглядит подозрительно, и, поскольку мы с подружкой здесь ни при чем, значит, это Вадим нас выслеживал…
– Женька в опасности! – взвизгнула я и кинулась к телефону. Ни дома, ни тем более на работе ее не оказалось. Я страшно разволновалась и торопливо поведала мужу, как нас свела судьба с Николаевым.
– Чудеса, – поскреб он в затылке. – Может, и вправду совпадение.
Но я в эти самые совпадения верить упорно не желала, беспокойство нарастало с каждой минутой, и мы поехали к Женьке. Дверь нам никто не открыл, я решилась побеспокоить соседей, но соседи ничего о Женьке сообщить не могли и даже толком не помнили, когда видели ее в последний раз.
К двенадцати часам ночи, непрерывно звоня подруге безо всякого толка, я пришла в такое возбуждение, что, решив наплевать на конспирацию, позвонила Вадиму домой. Автоответчик предложил мне оставить сообщение.
– Где они могут быть? – металась я по гостиной.
– В кабаке, – оторвавшись от телевизора, заявил Роман Андреевич. Чем больше я нервничала, тем спокойнее он становился. – Я думаю, все очень просто: парень увидел ваше объявление в газете и заинтересовался. В сказочку про то, что он не знает, кому продал тачку, верится с трудом, и с Трусовым их что-то связывало. После того как Трусов сыграл в ящик, ваш Вадим слегка забеспокоился и, прочитав объявление, решил разведать, с какого бока вы в этом деле. В настоящий момент он спаивает Женьку с целью добыть информацию. Если учесть, что ценных сведений у этой дурехи нет, парень выбросит деньги на ветер. Слушай, а может, она в самом деле выйдет замуж? Это было бы здорово…
– Как ты можешь? – сказала я, в волнении заламывая руки. – Хорошо, если он выспрашивает ее в ресторане, а что, если допрашивает в совершенно другом месте? В каком-нибудь мрачном подвале или брошенном доме…
– Не-а, это уже детектив. Сидят люди, болтают. Очень даже может быть, что и подружатся. Тогда в ближайшие дни твоя Женька будет занята, и я смогу вздохнуть с облегчением, потому что вся моя головная боль от твоей подруги и…
– Рома, – сказала я, – чувствую, что Женя в опасности. Она зовет меня… – И в самом деле, голос внутри меня взывал с мольбой: «Анфиса, Анфиса!» Я уже видела Женьку, несчастную, испуганную, а над ней занесенный нож. Вадим зло смеялся, при этом физиономией подозрительно напоминал Фреди Крюгера. Я рухнула в кресло и попросила валерьянки.
Мы еще несколько раз звонили Женьке, с каждым разом я бледнела все больше и больше и увеличивала дозы валерьянки. После часа ночи мы снова отправились к Женьке на квартиру, постояли возле запертой двери, а потом объехали рестораны, которые к тому моменту еще не закрылись. Женьки нигде не было. Мы звонили то подружке, то Николаеву, но Женькин телефон молчал, а автоответчик повторял занудливо, что Вадима нет дома. В пять утра я была уверена, что больше никогда не увижу Женьку, я имею в виду живой. Я рыдала на заднем сиденье машины и смогла-таки убедить Романа Андреевича, что дело нешуточное и требуется вмешательство милиции. Испугавшись, что я с минуты на минуту скончаюсь, Роман Андреевич дал необходимые распоряжения своим ребятам и предложил отправиться домой спать.
– Если они все еще на машине, их найдут и позвонят нам, – заявил он, но тут в голову мне пришло вот что: какой прок от этой машины, если Вадим уже разделался с Женькой? Она заезжала на работу, Вадим ждал ее, а потом, скорее всего, отвез домой и там, пользуясь ее беспечностью… Боже, я уже видела хладный Женькин труп, лежащий на пороге ее квартиры.
– Вдруг она еще жива? – воскликнула я, муж подпрыгнул и спросил:
– Ты что, спятила? – Но снова порулил к Женькиному дому.
– Рома, надо ломать дверь, – твердо заявила я. – Сейчас пока еще есть надежда. Рома, ломай дверь немедленно, или я ее сама сломаю.
– Анфиса, нас посадят в тюрьму за взлом чужой квартиры, – жалобно напомнил он, но ничто не могло остановить меня, и Роман Андреевич это прекрасно знал, вздохнул и сказал обреченно: – Пошли ломать.
Мы поднялись на лестничную площадку, Роман Андреевич вздохнул еще раз и, слегка разбежавшись, толкнул дверь плечом, раздался жуткий треск, и дверь, которой так гордилась Женька, в смысле ее крепости, распахнулась, я вбежала в квартиру с воплем:
– Женечка, я иду к тебе! – Но, к некоторому своему удивлению, подружку нигде не обнаружила. Квартира ее была пуста, вещи на своих местах и в порядке, то есть в том самом порядке, о котором можно говорить в применении к моей подружке.
