был сильно занят.
Сашка забрел на детскую площадку, нашел там подружку из российских дворовых и забыл про меня начисто. Я устроилась на качелях и предалась совершенно бесполезным мыслям о смысле жизни. Смысл то маячил вдали, то исчезал, и не было от него никакого прока, я разозлилась и собралась испортить Сашке настроение, позвав его домой, но тут меня саму окликнули:
– Оля! Ольга Сергеевна!
Так как большинство людей из моей прежней жизни и за глаза и в глаза называли меня Деткой, просто «Оля» не только пролило бальзам на душу, но и намекнуло на то, что это кто-то из недавних знакомых. Не так-то их у меня много. Я огляделась, кусты раздвинулись, и я увидела Валерию Лапшину, вот уж действительно на ловца и зверь.
– Здравствуйте, – сказала она.
Странное дело, на яхте мы перешли на «ты» и чувствовали себя вполне комфортно, но после убийства дружно вернулись к исходной точке, то есть упорно «выкали» (Райзман, правда, исключение). Это что такое: нежелание быть на короткой ноге с убийцей? Поразмышлять на этот предмет времени не было. Я торопливо поздоровалась.
– Очень рада вас видеть. Я боялась, что вас… что вы… Все обошлось?
– Пока на свободе, – невесело пошутила я, – но в любой момент могу оказаться за решеткой, вот тороплюсь надышаться свежим воздухом.
– Вы шутите?
– Почти. А мы не могли бы немного поговорить?
– Об убийстве? – нахмурилась Лера.
– Ага. Я теперь ни о чем, кроме убийства, говорить не в состоянии.
– Понимаю, – серьезно кивнула она. – Я в милиции все рассказала. Вы не представляете, сколько вопросов мне задали, по-моему, совершенно бесполезных.
– Можно я вам тоже бесполезные вопросы задам?
– Хорошо, – обреченно согласилась она и даже жалостливо вздохнула, как Сашка, когда я оставляю его одного. Тут, кстати, и он появился, выскочил из-за домика, энергично виляя хвостом. – Ой, это ваша собачка? – улыбнулась Лера.
– Ага. Зовут Сашка. Очень вредный тип.
– Почему Сашка? – удивилась она.
– Мне его подарил моя большая любовь. Любовь прошла, Сашка остался. Я вполне довольна заменой.
Мы не спеша направились по аллее в сторону троллейбусной остановки.
– Вы часто здесь гуляете? – спросила Лера.
– Иногда. Вообще-то от дома это далековато. Но сейчас у меня полно времени. А вы живете неподалеку?
– Работаю. Вторая музыкальная школа, вон там, за углом.
– В музыкальной школе нет каникул?
– Есть, – улыбнулась она. – Я зашла по делу… увидела вас, подумала, может, меня ждете.
– Я не знала, что вы здесь работаете. Почему бы нам не выпить по чашке кофе?
– Лучше погуляем, если не возражаете. Муж занят на работе, и отпуск я в основном провожу на балконе с книгой в руках.
– Почему бы вам не съездить куда-нибудь?
– Муж обещал выкроить пару недель. Пока не получается. Задавайте ваши вопросы, я слушаю.
– Вы просто расскажите, что вам известно об Анне, о ее жизни и вообще… – Я остановилась, чтобы дать Сашке возможность поравняться с нами.
– Рассказывать совершенно нечего. Я познакомилась с ней в день убийства. Веру, конечно, знала раньше, но у нее хватало ума не приводить к нам эту девицу. Конечно, о покойниках плохо не говорят, но…
– При мне можно, – заверила я. – Я не особо привержена традициям.
– Очень трудно понять, когда вы шутите, – серьезно глядя на меня, заметила Лера.
– Я и сама не всегда понимаю, но сейчас речь не обо мне.
– С моей точки зрения, эта Анна – вульгарная девица, которая вела себя как нимфоманка. Готова была броситься на шею первому встречному.
– Вы мужа имеете в виду? – полюбопытствовала я. Меня очень интересовала ее реакция. Лера с честью выдержала испытание, взгляд не отвела и ответила спокойно, с едва уловимой запинкой:
– И мужа тоже. Мы давно вместе, я хорошо его знаю и не думала всерьез, что он способен увлечься женщиной такого типа. Но видеть все это было неприятно.
– Если честно, был момент, когда я решила, что ей это удалось, – продолжала провоцировать я.
– Это когда он долго не возвращался с яхты, а Анна тоже отсутствовала?
– Конечно.
