– Валяй. Но отвечать на них я не собираюсь.
– Терпеть не могу шансон.
– Я уже поняла. – Налила себе кофе и устроилась за столом.
– Завтракать будешь?
– Ага.
Он опять-таки меня потряс, разложил яичницу в тарелки и даже салфетки, которые обнаружил в моем шкафу, бросил на стол.
– А ты занятный парень, – не удержалась я.
– Это потому, что умею пользоваться вилкой?
– Не только. Еще и салфеткой.
Он неожиданно улыбнулся и покачал головой.
– Какие у нас планы? – спросил он, покончив с завтраком.
– Сегодня или вообще?
– Вообще.
– Найти убийцу, естественно.
– А сегодня?
– Я б его и сегодня с удовольствием нашла, но вряд ли повезет. Буду болтаться по городу и приставать к людям с вопросами.
– Я поеду с тобой, – заявил он, что мне, конечно, не понравилось.
– Должна напомнить, что тебя ищет милиция по подозрению в убийствах, это во-первых. Во-вторых: расследование – вещь совершенно не увлекательная, я бы даже сказала, скучная. Лучше телевизор смотреть.
– На твоей тачке стекла тонированные, и мне необязательно выходить из машины.
Я могла напомнить, что засеки его кто в моей машине, и у меня будут неприятности, но ему на это явно наплевать. Он явился в мой дом, пьет мой кофе да еще диктует мне условия. Проще всего послать его подальше, но я отказала себе в этом удовольствии. Пусть поболтается со мной по городу, посидит целый день в машине, а завтра сам вызовется телик смотреть.
– Хорошо, – дипломатично ответила я.
Через полчаса мы выехали из гаража. Сашку я тоже взяла с собой, потому что при таком раскладе оставлять его было бы несправедливо. Взглянув на часы, позвонила Вешнякову.
– Тагаев в бегах, а Никифоров просит охрану, – лаконично сообщил он.
– Зачем ему охрана?
– Говорит, что убийца – маньяк и перестреляет всех, кто был на яхте.
– А что, еще кого-нибудь застрелили?
– Типун тебе на язык, – обиделся Вешняков и отключился.
– Куда ты едешь? – спросил Тагаев.
– В больницу.
– Тот тип, в которого стреляли, твой друг?
– Друг.
– Близкий?
– Ближе некуда.
– То есть ты с ним спишь.
– Скажи на милость, какая тебе разница? – удивилась я.
– Ему здорово досталось?
– Надеюсь, выкарабкается. – Я не удержалась и трижды плюнула через плечо, боясь сглазить.
Лялин пришел в сознание, но к нему не пускали даже жену, она дежурила в коридоре. Я нашла врача и, пользуясь своей физиономией как визитной карточкой, обстоятельно с ним побеседовала. А когда вернулась в машину, Тагаев спросил:
– Ну что, идет на поправку?
– Откуда знаешь?
– У тебя лицо изменилось, и козой скачешь.
– Надеюсь, изменилось в лучшую сторону?
– Ты со мной кокетничаешь? – вроде не поверил он.
– Нет. Просто дурацкая привычка молоть языком. Не обращай внимания.
