– Ленка Голованова со своим разводилась, когда он был в командировке. Это я точно помню, – ответила Женька. – Она написала в заявлении, что они уже год фактически живут врозь, ей дали время подумать и через месяц развели. Хотя ее придурок был уверен, что без его согласия она развод не получит. Это что же получается, – нахмурилась Женька. – Тетушка мужа укокошила, потом, выждав время, спокойненько подала на развод и его получила?
– Зачем ей это понадобилось, если он к тому моменту был мертв? Лишний раз внимание привлекать к его отсутствию?
– Не скажи. Спросят ее, к примеру, где же ваш супруг, Дарья Кузьминична, а она им «понятия не имею, развелись давно, и писем он мне не пишет».
– Все-таки трудно поверить, что мужа она убила, – вздохнула я. – Пожилая женщина… как-то на роль убийцы она не очень… кстати, а ее брат когда умер?
– Не помню. Надо у соседки спросить.
– Если выяснится, что сначала пропал муж, – сказала я, – а уж потом умер брат, логично предположить, что как раз брат его и убил. Поссорились двое мужчин и… такое бывает.
– Точно. Он спрятал труп в подвале, дверь заколотил, а тетке соврал, что там пол провалился… А тетка такая дура, что мужа искать не стала, – усмехнулась Женька.
– Неизвестно, что ей наплел братец.
– Ага. Потом брат умер, тетушка получила развод, сославшись на то, что муженек попросту сбежал, а мы сдуру вырвали гвозди из двери, и он сбежал по-настоящему.
– Если не прекратишь болтать чепуху…
– Ладно, – кивнула Женька. – Пусть будет по-твоему, он не сбежал, труп перепрятали. Вот только кто, если убийца у нас либо тетка, либо ее брат и оба они покойники?
Я и сама понимала, что это слабое звено в моих умозаключениях, но ничего стоящего в голову не приходило.
Пока мы спорили и рассуждали, перезвонил Задорнов. Выяснилось следующее: тетушка вышла замуж три с половиной года назад, незадолго до этого события оформив дом на брата (после смерти матери дом принадлежал им обоим в равных долях). Через несколько месяцев с Патрикеевым Дарья Кузьминична развелась. Претендовать на часть дома он не имел права, раз тот принадлежал брату. После смерти Льва Кузьмича дом отошел тетке.
– Так что вам беспокоиться не о чем, – закончил объяснение Задорнов. – Дом она получила по наследству уже после развода, и если ее супруг явится с претензиями, их сочтут необоснованными.
– Как же, явится, – пробормотала Женька, захлопнув крышку телефона. – Хотя… один раз уже явился. Ты что-нибудь понимаешь во всей этой галиматье? – повернулась она ко мне.
– Чего тут не понять? Твоя тетка доверяла брату гораздо больше, чем супругу, и подстраховалась.
– Тогда с какой стати они укокошили страдальца, если он на дом претендовать не мог?
– Скорее всего, убийство в их планы не входило и произошло случайно. Старички испугались тюрьмы и труп спрятали.
– Вот, скажи на милость, мне-то она дом зачем оставила? Что я ей такого сделала? Видно, родительница моя здорово ей досадила…
– Я почти уверена, что твоя тетка о покойнике ничего не знала.
– Ага. А запах? Должна она была заподозрить.
– Должна… Вот брат и придумал байку о провалившихся досках пола.
– Не знаю, Анфиса, может, это и сгодится для твоего очередного романа, но, по-моему, к мужьям стоит относиться более внимательно, то есть интересоваться иногда их местонахождением.
Тут я вспомнила о своем муже и бросилась ему звонить. Собиралась рассказать о мертвом парне, что обнаружили вблизи нашего дома, но смалодушничала и промолчала. Лучше пусть он позднее узнает…
– Что Ромка? – встретила меня Женька вопросом. – К нам собирается?
– Говорит, дни считает. Возможно, приедет вечером в пятницу.
– Ладно, идем крапиву дергать, – вдруг предложила Женька.
Крапиву мы дергали недолго, то и дело поглядывая на дыру в заборе. Женька сняла перчатки и направилась в ту сторону, я, само собой, за ней. Первым делом мы осмотрели место, где Сергей обнаружил труп. Трава была сильно примята, я вспомнила, что говорили милицейские: возможно, убитый сопротивлялся, завязалась драка, и парня ударили камнем по голове.
Мы начали двигаться по кругу, не особо надеясь обнаружить что-то интересное, ведь до нас здесь уже искали и вроде бы ничего не нашли. Наползавшись вдоволь и тоже ничего не найдя, мы присели возле тропинки.
– Знаешь, – сказала я Женьке, – у меня подозрение, что соседка Лаврушина убитого узнала. Как-то странно она отреагировала, когда его увидела, вроде бы испугалась.
– Ты ментам об этом рассказала?
– Нет. Забыла.
– Анфиса… – покачала Женька головой. – Впрочем, им что говори, что нет. Может, навестим девушку?
Я пожала плечами.
– Идем.
И мы побрели по тропинке в сторону деревни. Сергей оказался прав, это была кратчайшая дорога к его дому. Не успели мы пройти метров сто, как увидели забор, он был невысокий, выкрашенный зеленой краской, здесь тропинка разветвлялась. Та, что пошире и более утоптанная, вела дальше в деревню, та, что поуже, к калитке. Калитка, кстати, оказалась приоткрытой.
– Зайдем к Сергею, узнаем, как его самочувствие? – предложила я. – Он сегодня здорово нервничал.
– Мужчины нынче пошли чувствительные, – посетовала Женька. – Хорошо хоть в обморок не грохнулся. А с виду парень боевой.
– Может, ему раньше не приходилось видеть покойников, – встала я на защиту соседа.
– Ага, – хмыкнула Женька. – Кстати, ты обратила внимание, у него рука порезана. Или поцарапана.
– Нет, – нахмурилась я.
– Я тоже не обратила, но зато слышала, как мент его спрашивал, что с рукой. Он сказал, что с машиной возился и поранился. Врет, – убежденно закончила Женька.
– Почему? – испугалась я.
– Потому что «мерс» у него, так чего с ним возиться?
– Ну, не знаю, может, что-нибудь сломалось?
– Анфиса, твоя дремучесть просто поражает. Сергей сказал, тачке год, годовалые «мерсы» не ломаются, если, конечно, их нарочно не ломать.
– Все машины ломаются, – возразила я, и в этот момент мы с Женькой дружно замолчали, потому что совсем рядом услышали голоса.
Женька сошла с тропинки и махнула мне рукой. Мы осторожно приблизились к забору и заглянули в щель между досок. Прямо напротив нас на веранде в кресле-качалке сидел Сергей. Лицо его было хмурым и отнюдь не гостеприимным. По соседству с ним пристроился предполагаемый сын Лаврушина. Стоя одной ногой на земле, другой – на нижней ступени веранды, он привалился к столбу, что поддерживал крышу, скрестив руки на груди и насмешливо поглядывая на хозяина.
– Значит, девицы у тебя ночевали? – спросил он.
– Ночевали. Они привидений боятся.
– Неудивительно, – хихикнул парень. – Привидения здесь дело обычное. Так ведь?
– Тебе лучше знать…
– Ну-ну… решил за девушками приударить, надеешься что-нибудь выгадать?
– Да пошел ты к черту…
– А чего ты злишься? Я же просто спросил. Девушки красивые…
– Красивые, – серьезно кивнул Сергей. – Одна мне очень нравится.
– Новая хозяйка дома? Угадал?
– Хотя бы и так. Что с того?
