Дмитрий ЯНКОВСКИЙ
ЗНАК ПУТИ
Роман «Знак пути» продолжает серию «Княжеский пир», начатую одноименной книгой Юрия Никитина. Эпоха великого князя киевского Владимира и его богатырей, Древняя Русь «в кольце врагов» — таков антураж серии. Собственно, все книги, которые вошли в нее, представляют собой концентрированный вариант славяно-киевской фэнтези. Наверное, эти слова скажут достаточно любителю или, напротив, противнику названного направления в российской фантастике. Автор приложил к своей книге карту, в целом соответствующую древнекиевским реалиям (за исключением нескольких чисто фэнтезийных подробностей). Чувствуется стремление более «плотно», чем это принято в литературе подобного рода, придерживаться действительной истории Древней Руси.
Основное содержание романа Дмитрия Янковского умещается в формулу «квест светлых витязей против Зла» — именно так, с большой буквы именуются в книге могущественные темные силы. Некогда была создана богатырская Стража, дело которой — борьба со Злом. Потом выяснилось, что борьба со Злом «сама превращалась в Зло», так что «…главная задача — поддерживать равновесие между Злом и Добром, а не добиваться полного уничтожения». В предыдущем выпуске серии (роман того же Дмитрия Янковского «Голос Булата») богатыри вроде бы совсем одолели, да и прикончили главного посланника Зла — кошмарного оборотня Громовника. Но в руках корыстолюбивых и трусоватых «ромеев» (т. е. византийцев, традиционных отрицательных персонажей славяно-киевской фэнтези) оказался важный магический артефакт — волшебный меч. Кроме того, на страницах продолжения старый враг Громовник воскресает. Так что Страже есть над кем поработать…
Разумеется, к концу романа «наши» в целом победили. Но намечена возможности продолжения: Зло может вновь обрести силу, поскольку утрачен еще один артефакт силы — некий Камень. Так что ждите новой истории.
НАЧАЛО ОТВЕТА
В российской фантастике принято было ставить вопросы. Разумеется, общечеловеческие и неразрешимые, и сама глубина их делала бессмысленной попытку ответа. Вопросы были полезны — размывали мировоззренческие догмы, приучали к необходимости личного выбора, взывали к человечности — всем идеологиям назло. Но времена меняются (не в последнюю очередь благодаря вовремя поставленным вопросам), и исподволь накапливается раздражение. И так живем скверно, а тут еще в трехзначный раз… Ну сколько можно? И как следствие: «Фантастика должна быть развлекательной». Эту тенденцию уловили, пожалуй, все активно пишущие авторы, разница в том, что у одних, кроме развлекательности, ничего нет, а у других она служит фоном… Для чего? Да для тех же «проклятых» вопросов…
И редко, очень редко кто-то решается нырнуть глубже, чтобы попробовать ответить.
Пожалуй, этим стремлением можно определить новый роман Вячеслава Рыбакова «На чужом пиру» (издательство ACT). Писателя, все творчество которого посвящено неразрешимым проблемам этики с выходом в метафизику, более не устраивают старые схемы. Спасибо, мы уже знаем, где сердце спрута. Теперь понять бы, что с этим спрутом делать. Рыбаков и пробует понять, дать свои ответы. И ответы эти многим не понравятся. Любители развлечься найдут роман слишком «заумным», ценители острых сюжетов сочтут «спокойным» — ведь фабула здесь закручена не Бог весть как лихо даже по сравнению с «Человеком напротив»… Точный баланс между идейной и сюжетной линиями заметен далеко не всем и не сразу.
Линия сюжетная продолжает предыдущие книги автора — «Очаг на башне» и «Человек напротив». Эстафету принимает Антон, сын Аси и Симагина. Взрослый, прошедший огонь и воду Антон пытается в нашей вечной мерзлоте сеять разумное, доброе, вечное, поддерживая истинных творцов — ученых, художников, мыслителей, которых наша рассекающая в иномарках реальность походя сметает на обочину жизни. Здесь Антон весьма напоминает своего тезку, благородного дона Румату. Разница лишь в том, что за спиной у него не стоит могущественная Земля XXII века, все его «спецвооружение» — это слабый дар эмпатии. Впрочем, и противники у него, в отличие от Симагина в «Человеке напротив», вполне земные. Тайные террористические организации, иностранные разведки…
Вторая, идейная, линия имеет подзаголовок «Дискета Сошникова». Это размышления о судьбах мира и России одного из опекаемых Антоном творцов-одиночек. Эта линия как раз и представляет главный интерес, именно в ней новизна романа.
Автор разрушает стереотипы, сложившиеся в последние десятилетия. То, чем обернулось торжество демократических идей, — закономерная плата за наивность. Попытка «стать Западом» обречена изначально — у нас цивилизации разные. Наша (Рыбаков условно называет ее православной парадигмой) основана на стремлении к некоей высшей ценности, ради которой и существует государство. Цивилизация же Запада живет исключительно днем сегодняшним. Трагедия России в том, что уже триста лет государство, этот инструмент достижения запредельной цели, само объявило себя таковой целью.
Идеи, конечно, не новые, но поразительное дело: то, что в устах национал-патриотов всех мастей звучит истерически и злобно, в изложении петербургского прозаика вызывает доверие. Спокойно, не разбрасываясь обвинениями и поисками «виноватых», он пытается разобраться в сути проблемы. Очень многое приходится пересмотреть в поисках выхода из нынешнего тупика. Почему все так получилось, что нас ждет в ближайшем будущем, как можно использовать особенности нашей извечной парадигмы, чтобы и сохранить этические ценности, и не впасть в очередной тоталитаризм, и противостоять той энтропии духа, что, как раковая опухоль, разъедает все общество?
Еще не ответы, но уже и не вопросы. Это предпосылки ответов.
Вот здесь-то и становится ясна связь сюжетной и идейной линий. Не для привлечения читательского внимания нужны все эти криминально-шпионские страсти, не для маскировки мысли. Развитие сюжета не только иллюстрирует «дискету Сошникова», оно уточняет высказанные там идеи, а порой и полемизирует с ними. Сошников — это все же не Рыбаков, а Рыбаков знает, что жизнь не укладывается даже в самые логичные схемы.
Леонид Кудрявцев
СЛУЧАЙНАЯ НАХОДКА
