В один рыдающий комок сплошь смотано… Уцелевшие горожане стараются забиться в самые глубокие убежища.
Крики среди банд, добивающих сторонников великого государства
— Конец их игре скоморошьей! — Весь мир довели до удушья… — Всех гнали в утробу молошью. — Пищите ж раздавленной мышью! Возгласы в отряде изгнанников отечества, влившихся в международную армию
— А где ж знаменитый каналище? — Боже, везде — зола… — Пылают книгохранилища… — Соборы, дворцы — дотла… — Разваливаются заводы… — С плавилен хлынула медь… — Прости нас, Ангел Народа! — Пойми, Пресвятая Мать! Голос Карны
Больно, владыки судилища! больно! Уж ни палат, ни садов, ни жилья… Русь моя! край мой многострадальный! Распятая надежда моя! Я ли предчувствий не посевала В мудрости лучших, в тоске матерей, Я ль не пророчила, не предвещала Лютого мстителя из-за морей? Голоса Синклита
— Кровь дохлестнула до стен Собора, До пьедесталов священных лир. — Горе! впервые — в бликах пожара Храм Солнца Мира, алтарь, потир. — Горе! до сердца Шаданакара Вздрогнуло все бытие, весь мир. Голос Стэбинга
Но Цитадель — прочна, как твердь! Враг — жив, Пред ним робеет даже смерть, град сжав! Кто вгрызся там в глубинный пласт, как крот? Кто там таится во весь рост? кто скрыт? Голос Укурмии
Оставь ее! Пусть броневой тот холм, Размыв, поглотят времена в глубь волн… Стэбинг
Нет! Пусть мне погибель, муки, вечный гнет, Но жить с врагом в одной вселенной? Нет. Подобно Устру, Стэбинг вырывает свое сердце, бросая его в пылающий Друккарг. Пламя усиливается во много раз. Материальный четырехмерный слой, в котором пребывало античеловечество России, перестает быть. Кажется, точно диски подземных лун, сорванные с орбит, закатываются за горизонт. В то же время молния сверхъестественной силы поражает Цитадель наземного Города. Бронированный конус разламывается пополам, как ореховая скорлупа. Немалую долю секунды внутри мелькает контур чудовищного червя, с подобием черт лица, вздыбившегося винтом. Кажется, что он готов, ища спасения, ринуться прямо на разоблачителей. Но воспламеняется все — его тело, земля, сам воздух.
Нестерпимую для глаз вспышку сменяет тьма, затапливающая весь Средний слой мистерии. Но в Нижнем — в том пустынном мире, где совершались битвы уицраоров, предстает демиург
