Коляска выезжает на рассветеВ ней шелковые дамы «fin de siecle»Остановите это смерть в каретеВзгляните кто на эти козлы сел.Она растет и вот уже полнебаОбвил как змей неотразимый бичИ все бросаются и торопятся бытьПод желтыми колесами. Кто не был?Но путь скачок пускай еще скачокСмотри с какой невыразимой леньюЗемля вращается как голубой зрачокСентиментального убийцы на коленях.
Реминисценция третья
Г.Л.Ц.
Стоит печаль бессменный часовойПохожая на снегового дедаАн мертвецу волков не страшен войДождется он безвременной победыМы бесконечно медленно едимПрислушиваясь к посторонним звукамОт холода ползет по снегу дымИ дверь стучит невыносимым стукомДрожь суеверная присутствие любвиОтсутствие спокойный сон и счастьеНо стекла вдруг звеня летят на частиХлад прыг в окно и ан как черт привыкОн прыгает по головам сидящихТе выпрямляются натянуто белеяСтал дом похожим на стеклянный ящикС фигурами из сахара и клеяРебенок смерть его понес лелея.
Петя Пан
Стеклянная жена моей душиЛюблю твой непонятный быстрый голосЯ ль тя когда отшил иль заушилИль сверзил ниц един свинцовый волосБезлунную мадеру шустрых днейЯ пил закусывая пальцем как индеецЖил все бедней смешней и холодныйСмеялись Вы: «Он разве европеец»Но желтого окна кривая пастьВысовывала вдруг язык стеклянныйЯ наклонялся с рисками упастьИ видел тя (с улыбкой деревянной)Зелеными пальцами шевеляИграла ты на мостовой роялеВокруг же как срамные кобеляЧитатели усатые стоялиИ ты была тверда кругла худаВертлява точно мельница экранаЛожилась спать посереди прудаА утром встав как Ио слишком рано Верхом вбегала на парохода(О если бы добраться до попаЧто нас венчал (всадить как в землю пулю)Но он на солнце с головой клопаПоказывает огненную дулю)
