Слегка свистишь ты пальцы набеливОтчаливаю я беспрекословноКак пуля подымаюсь от землиНо мир растет кругом клубясь условноИ снова я стою среди домовЗеленые скелеты мне киваютИ покидая серое трюмоПолзут бутылки яды выливаяВращается трактирщицы душаТрясется заводное пианиноИ на меня как лезвие ножаТы смотришь проходя спокойно мимоИ рвется мостовая под тобойИз-за земли деревья вылетаютКлубятся скалы с круглой головойИ за волосы феи нас хватаютИдут пираты в папиросном дымеПолзут индейцы по верхам деревНо ты им головы как мягкий хлебСрезаешь ножницами кривымиБегут растенья от тебя бегомРека хвостом виляя уползаетИ даже травы под таким врагомОбратно в землю быстро залезаютСтекают горы ко морю гуськомОно как устрица соскальзывает с брегаА из под ног срывается с разбегаЗемля и исчезает со свисткомНо далее влачится наважденьеОпять с небес спускается водаЛеса встают и без предупрежденьяИдет трамвай взметая проводаНо страшный рай невозвратимо длитсяИ я трясом стеклянною рукойБеру перо готовый веселитьсяИ шасть зашаркал левою ногой.
Париж 1926
«На белые перчатки мелких дней…»
Илье Зданевичу
от его ученика Б. Поплавского
январь 1926
На белые перчатки мелких днейСадится тень как контрабас в оркестрОна виясь танцует над столомГде четверо супов спокойно ждутПотом коровьим голосом закашляфОна стекает прямо на дорогуКак револьвер уроненный в тарелкуГде огурцы и сладкие грибыТакой она всегда тебе казаласьКогда пускала часовую стрелкуНа новой необъезженной квартиреИль попросту спала задрав глазаПошла пошла к кондитеру напротивГде много всяких неуместных ламповОна попросит там себе помадыИль саженный рецепт закажет тамЧтобы когда приходит полицейскийИграя и свистя на медной флейтеЕму открыть большую дверь и венуАнглийскою булавкою для книг