бандитов прятала свое оружие.
Поисковая группа, естественно, обрадовалась такой удаче. «Веди нас к этому месту», — сказал старший. Задержанный пошел впереди, группа за ним. Оружие держали наготове, чтобы не нарваться на возможную засаду бандитов, бдительность ко всему окружавшему повышенная. Все гуще и гуще становилась чащоба, уже с трудом пробирались бойцы через густые заросли, еле поспевая за идущим впереди задержанным. «Ага, вот эта сосна и рядом береза, а справа и слева густой орешник, надо смотреть внимательно, где-то рядом и место, прикрытое наспех валежником», — сказал он. Вдруг, словно стрела, бросился он в одну, потом в другую сторону и растаял в кустах. Последовали один за другим беспорядочные выстрелы, окрики «стой!», бойцы бросились в разные стороны. Только треск кустов напоминал о том, что поиски беглеца продолжаются, но — увы! — безуспешно. Так и исчез бесследно этот «добродетель». Еще один печальный урок был записан в наши приказы и обзоры. А когда были сопоставлены данные словесного портрета беглеца с имевшимися у нас подробными сведениями о внешности Полубинского, то ни у кого не возникло сомнения в том, что второй раз ему удалось одурачить наших людей. Значит, благодаря бдительности пограничников была пресечена попытка Полубинского уйти со своей бандой за границу, а потеря бдительности со стороны группы военнослужащих внутренних войск помогла ему снова ускользнуть из наших рук.
Прошло некоторое время, и мы получили достоверные сведения, что это был действительно Полубинский, что ему все же удалось уйти за кордон и после некоторого отдыха, инструктажа и соответствующей экипировки он вернется на нашу территорию.
Нам удалось изучить все его связи. Особого внимания заслуживала девушка, проживавшая на одном из хуторов в Августовском районе. Было известно, что он ее навещал и оставался там на ночь. Эта девушка и другие наиболее интересные его связи были взяты под неослабное наблюдение.
В один из дней нам стало известно, что Полубинский уже находится на нашей территории и скоро появится у девушки. Здесь нами были приняты все меры, чтобы арестовать его и исключить возможность побега этого обнаглевшего врага. Была создана группа захвата из числа наиболее опытных оперработников и пограничников во главе с моим заместителем А. Ф. Сотиковым. Полубинский был захвачен спящим у своей красавицы. Он не успел даже протянуть руку к парабеллуму, лежавшему у него под подушкой.
Показания его представляли большой интерес. Не отрицая, что он является резидентом германской разведки, подтвердил, что подпольные формирования, носящие названия «Батальон смерти», созданы от начала и до конца органами фашистской разведки. Все другие буржуазно-националистические формирования, независимо от того, как они себя называют, верно служат гитлеровской Германии. Полубинский заявил, что его личные наблюдения во время пребывания на той стороне дают полные основания сделать вывод, что Германия усиленными темпами готовится к нападению на Советский Союз. Это он подкрепил сведениями о происходящей концентрации живой силы и техники вдоль советских границ. В силу этих обстоятельств все возможности и средства были направлены Германией на сбор разведывательной информации об СССР.
Ни для кого не является секретом, что в своей работе германская разведка опиралась прежде всего на враждебные элементы — проживающих на территории западных областей Белоруссии бывших помещиков, осадников, офицеров бывшей польской армии, работников полицейского аппарата панской Польши, крупных чиновников государственного аппарата, лесников и других привилегированных в прошлом людей. Ничего нового в этом плане Полубинский не показал, он только подтвердил то, о чем каждодневно и открыто говорили преданные Советской власти люди.
Забегая несколько вперед, скажу, что в связи со складывающейся оперативной обстановкой на границе с Германией, когда уже было совершенно ясно, что эта страна форсирует подготовку нападения на нашу Родину и широко использует антисоветские элементы в своих интересах, советским правительством было принято решение о выселении этой части населения из западных областей Белоруссии. Это было осуществлено буквально перед самой войной. Думается, что если бы это было сделано значительно раньше, чекистские органы и пограничные войска получили бы куда больше возможностей для усиления своей разведывательной и контрразведывательной работы против фашистской Германии, так как не отрывали бы ежедневно столько своих лучших сил для борьбы с бандами, буржуазно-националистическим подпольем и другими антисоветскими проявлениями.
Пограничники имели бы больше реальной возможности организовать охрану границы на большую глубину, чего явно недоставало при таком большом расходе личного состава для борьбы с бандгруппами в приграничной полосе. Практика показала, что линейная охрана границы была нашим слабым местом. Именно это облегчало возможность нарушения ее. Командование войск округа и руководство чекистских органов стремились общими усилиями восполнить этот пробел за счет усиления агентурно-оперативной работы, расширения и активизации базы содействия. Согласованности всех мероприятий по усилению охраны границы способствовало то обстоятельство, что управления НКВД и погранвойск округа дислоцировались в Белостоке, а городские и районные аппараты — рядом с погранотрядами этого центрального направления. На территории Белостокской области правильное взаимодействие и взаимоинформирование не нарушились даже после разделения НКВД на два наркомата.
Я как начальник управления УНКГБ не только не терял связь с погранвойсками (они, как известно, остались в системе НКВД), но по мере усложнения оперативной обстановки старался укреплять ее. Генералы Богданов и Курлыкин делали то же самое, этого требовала сама жизнь. Хотя известно, что в ряде мест к этому вопросу подошли формально и взаимодействию был нанесен серьезный ущерб. В понимании данной проблемы большую роль сыграла моя служба в пограничных войсках. История пограничных войск наглядно показала, что они являются неотъемлемой частью органов государственной безопасности. Я всегда стоял и стою на этой точке зрения. Думаю, что от этого выигрывают интересы государства в целом.
Я уже говорил о том, что фашистская Германия с октября 1939 года начала вести авиационную разведку на территории Западной Белоруссии, причем активность этой деятельности заметно возрастала из месяца в месяц. Мне лично пришлось несколько раз беседовать с экипажами (допрашивать запрещалось) «сбившихся с маршрутов» самолетов и доносить об этом руководству. Истинные цели этих полетов не вызывали сомнений, но, дабы не вызывать обострений и провокаций, мы получали каждый раз приказы передавать Германии самолеты вместе с экипажами, оформив это надлежащим актом. С первых месяцев 1941 года увеличилось количество забрасываемых к нам агентов. Отличительной чертой агентуры того периода являлось то, что она была более квалифицированной, а легенды ее более тонко продуманными.
Глава 5
Гитлеровская агрессия
С первых месяцев 1941 года стало отмечаться резкое увеличение количества забрасываемой к нам агентуры. Гитлеровское командование активизировало воздушную разведку, все чаще поступали сведения, свидетельствующие об усиленной подготовке фашистской Германии к наступлению на Советский Союз.
В течение весны 1941 года гитлеровское командование сосредоточило на границе с нами в районе белостокского выступа большое количество войск. Имелись Данные, что то же происходит и на других участках нашей западной границы и что основные группировки германских войск создаются в Восточной Пруссии, восточнее Варшавы и в районах Хелма, Грубсшува и Томашува-Любельски. Наблюдалось
