неё сверху из окошка выпадали румяные караваи, съезжали по деревянным лоткам вниз — здесь их быстро брали двое рабочих в рукавицах, укладывали в ящики и ставили их на конвейер.
«Откуда же они вываливаются?» — подумали мы и по шаткой лестнице поднялись на этаж выше. Там был огромный круглый зал, и всю середину его занимал круглый цилиндр — печка. Сквозь специальное окошко, щурясь от жара и красного света, мы заглянули внутрь. Караваи ехали внутри печи по широкому кругу, как на карусели, въезжали белые, мягкие, и чем ехали дальше, тем становились розовее, и уже коричневые подъезжали к нашему окошку — здесь они натыкались на специальную преграду, которая их переворачивала, они падали на деревянный лоток и по лотку съезжали в нижнюю комнату. Печной зал был огромный, но в нём был только один человек, в белом колпаке и халате, надетом прямо на майку. Он подошёл к нам, лицо его было красным от жара, потом подмигнул нам и пошёл дальше по кругу.
— Один человек всего! Вот это техника! — сказал Витька. Но тут и этот человек ушёл, и мы остались одни в гулком, белом, горячем зале.
— Полезли выше, — сказал Витька. — Посмотрим, как караваи образуются!
По железной лестнице мы влезли наверх. Витька раскраснелся от жара, глаза блестели.
На этом этаже тоже всё шло по кругу.
В одном месте из трубы толстой колбасой вылезало тесто. Большой нож, опускаясь сам собой через ровные промежутки, отрезал одинаковые куски теста, и куски эти падали в подъезжающие тарелки. Тарелки эти по очереди въезжали в круглую печь и медленно шли по кругу, но тут, видимо, температура была другая, потому что тесто не розовело, а расплавлялось и принимало форму этой тарелки, так вот и получались караваи.
— Ясно! — заорал Витя, так что женщина в халате, ходившая по этому залу, испуганно вздрогнула.
Потом мы пролезли ещё выше. Там мука из трубы сыпалась в железный чан, из крана туда лилась вода, и огромные механические лапы перемешивали тесто. Потом лапы поднимались — и чан уезжал по кругу. Чаны эти двигались очень медленно — понятно! — тесто должно было «дойти», как говорила моя бабушка. Пройдя круг, чан резко переворачивался, и тесто по трубе колбасой выползало вниз.
— Ясно! — закричал Витька.
Но тут мы увидели, что в зал входит тот лысый человек, которого мы спрашивали, что он здесь делает, и с ним ещё трое молодцов в халатах.
Молодцы бросились к нам.
— Бежим! — крикнул я Витьке.
Быстро пробежав всю эту спираль, но в обратном направлении, мы выскочили в коридор и вдруг увидели выход на улицу! Но перед выходом была никелированная вертушка и рядом стоял вахтёр.
Мы надавили на эту вертушку, она стала уже поворачиваться, но тут вахтёр вдруг нажал под собою педаль, и вертушка застопорилась.
— Стоп! Кто такие?.. — сказал вахтёр. — Работаете, что ли, у нас?
— Конечно! — Витя говорит.
— Тогда пропуска предъявите. Без пропусков не выпущу… Сколько лет вообще-то вам?
Повернувшись, мы пошли обратно.
— Ничего… выкрутимся! — бодро сказал Виктор.
Тут я с испугом увидел, не успел его остановить, как он открывает дверь с табличкой «Директор», входит!
Там маленькая комнатка, секретарша, полная, в очках.
— Можно? — вежливо Витя говорит.
И не успела она ничего ответить, берёт трубку, набирает две какие-то цифры.
— Пожарная? — мне подмигивает. — Срочно выезжайте… у нас тут пожар, — снова мне подмигивает. — Какой у вас адрес? — неожиданно у секретарши спрашивает.
Та оцепенела абсолютно от таких событий. Открыла рот, чтобы, видимо, что-то сказать, но так от изумления и не сказала ничего, снова закрыла.
— Эх, — Витька говорит, — трубку почему-то повесили.
Вышли мы с ним в коридор — секретарша так и не смогла ничего сказать.
— Ничего! — Витя бодро говорит. — Вырвемся… Идея! — вдруг закричал.
Снова, не успел я его остановить, дверь с табличкой «Директор» открыл, к столу секретарши подошёл.
— Можно? — снова вежливо спрашивает. Секретарша головой только мотнула, но сказать опять ничего не может.
Витя берёт трубку, набирает две какие-то цифры.
— «Скорая помощь?» — слышу. — Срочно выезжайте… тут один человек с ума сошёл, срочно надо его госпитализировать… Простите, какой у вас адрес? — снова вежливо у секретарши спрашивает. — Эх, сорвалось! — вдруг говорит. — Трубку почему-то повесили!
— Спасибо! — вежливо секретаршу поблагодарил.
Вышли мы, побрели по коридору, коридор здесь тоже, оказывается, по кругу идет. Проходим мимо двери директора, видим вдруг, секретарша стоит. Сказать по-прежнему ничего не может, рот только открывает-закрывает и пальцем показывает. А рядом с ней — лысый тот человек в халате и те три молодца, что за нами гонялись.
— Бежим! — я говорю.
Начали мы по кругу гоняться, потом, круге уже, наверно, на третьем, заскочили с Виктором в какой-то закуток — темно, только табличка цветная на автомате газированной воды светится. Стоим, тяжело дыша.
«Всё равно, — думаю, — по кругу мы никуда не убежим, всё равно нас рано или поздно поймают. Спрашивать начнут, как мы попали сюда, выяснится тут, что мы через бухгалтерию влезли, а разве поверит кто, в здравом уме, что можно просто так в бухгалтерию влезть, случайно!»
— Деньги у тебя есть? — Виктора спрашиваю.
— Конечно! — важно отвечает.
— Выбрасывай, — ему шепчу, — только незаметно!
У Виктора глаза от изумления на лоб полезли.
— Зачем это? — говорит.
— Понимаешь… некогда долго объяснять… сказать могут, что мы в бухгалтерии их взяли!
— Не понимаю!
— Ладно, — говорю, — понимать тебе не обязательно… Выбрасывай!
Стал я выбрасывать из кармана мелочь.
— Ты что, действительно, что ли, сумасшедший? — Виктор говорит. Подскочил ко мне, стал деньги мои обратно запихивать. Он запихивает, я выбрасываю, мелочь со звоном по коридору катится.
— Вот они! — вдруг послышался крик.
Халаты белые преследователей наших показались в темном закутке.
Проскочили мы мимо них — снова начался бег с препятствиями.
— Устал я, честно, — Витьке говорю. — Может, остановимся?
— Ты что, — Витька говорит, — с ума сошёл?
Вдруг видим: спасение наконец! Идёт по коридору толпа школьников, такого же возраста, примерно, как мы. Впереди них человек в белом халате — видно, экскурсия! Врезались мы с ходу в эту толпу, спрятались в самую середину.
Подходит эта толпа к знакомому нам уже вахтёру. Ведущий экскурсию подает вахтёру бумажку. Вахтёр говорит:
— Так. Пропуск на двадцать человек. По парам проходи — буду считать!
— …тринадцать, четырнадцать… — вахтёр считает.
Выскочили с Витькой на улицу.
— Бежим! — Витьке говорю. За угол забежали, встали.
— Ну что ж, — Витька вдруг говорит, — неплохо, мне кажется, время провели!
— Замечательно! — говорю. — Только двое ребят — двадцать первый и двадцать второй — за нас
