И юноша хохотал.
Зашли по служебному входу. За столом сидел пожилой человек, похожий на петуха.
— Ты куда прешь? - сказал он столяру, который выделывал ногами вензеля.
— А вот юноша ищет свою сестру, - сказал столяр, подмигивая юноше.
Тому стало жарко, но их пропустили.
— Ты мне Дуньку найди, и я пойду, - бормотал оробевший юноша.
— Щичас, щичас, - сказал его провожатый, который уже очень плохо стал говорить по-русски. - Щичас. Пивка выпьем.
Так попали в буфет. Буфет оказался как буфет, за исключением публики. Публика была - дай боже! Ковбой сидел, играя различными револьверами. Красавица обмахивалась здоровенным веером. Зажглась красная лампочка над входом, и ковбой проворно ускочил. Откуда-то издалека раздался его измененный голос:
- Я убью тебя, ничтожество! Ты отравил мне жизнь.
О Мэри, Мэри! Моя прекрасная Мэри.
Юноша беседовал со столяром о своей любви.
- Побью, побью гадюке стекла, - говорил он.
И при этом угощал работника театра.
А тот уже совершенно осовел. Он совел, совел, а потом вытянулся и запел:
О, дайте! Дайте мне свободу!
После чего рухнул на пол и встать больше не мог. Буфетчица и публика с интересом ждали, как отнесется юноша к падению своего собутыльника, потому что юноша весь был сам собой чистенький, приглаженный, в свитерочке.
Но он просто-напросто взял вместо пива бутылку вина и просто-напросто стал пить в одиночестве.
- Смотри-ка, вон столяру нашему свободы захотелось, - громко сказал один румяный актер одному бледному актеру.
А тот был не в духе и ответил злобно:
— А человеку и не нужна свобода. Это он так, для видимости, что ему свобода нужна. Ему иллюзия нужна, а не свобода. Дай нашему столяру иллюзию, и он будет рад и доволен. А дайте ему свободу - он разрушит все, и в первую очередь самого себя.
— Это что же, Василий, тебя такой философии в театральном училище научили? - захохотал румяный актер.
— Мое здоровье, - громко сказал юноша, поднимая стакан.
А в это время его разлюбезная Дунька сидела неподалеку на ящике для костюмов и болтала ногами. Подруги уже передали ей, что видели в буфете ее пьяного сердитого хахаля. Дуньке было страшно и сладко. А еще ей хотелось коньяку и конфет 'Птичье молоко'.
НЫРЯЛЬЩИКУ СНАЧАЛА ВЕЗЕТ, А ПОТОМ ОН ПРОПАДАЕТ
Один пьянчуга справлял в маленькой компании Международный день защиты детей. Пьянице ведь что ни день - все праздник.
А компания действительно была маленькая, но интеллигентная. Доктор, приезжий артист и какие-то две неизвестные девушки. Алкоголик был без пары, отчего и грустил немножко.
И разговор тоже велся очень хороший, актуальный. Доктор и артист высказывались по вопросу о вмешательстве прогресса в живые силы природы.
— Ты извини, но тут я никак не могу с тобой согласиться, - говорил доктор, пуская дым колечками.
— Нет. Нет и нет, - твердил артист. - Ты меня прости, но - нет. Все же это - хорошо. Ты представляешь -
было пустое место, скалы, а сейчас - ГЭС.
Выпили водки. Алкоголик молча.
— Эх, артист ты мой, артист, - сказал порядком опьяневший доктор. - Ты человек приезжий. Тебе легко рассуждать. А у меня тут дедушка жил, бабушка жила, прадедушка жил, прабабушка жила. Оно, конечно, - я против ГЭС не спорю. Ни-ни. - Сделал жест рукой. – Но ведь ты понимаешь. ГЭС. ГЭС можно строить, а можно и не строить. Можно придумать какое-нибудь там... атомное, что ли, топливо. А как ты построишь ту красоту, которая исчезла? Лес? Скалы?
— Послушай, лес же весь вывезли, вырубили.
— Весь? А ты был на море? Видел, как там у берегов?
Это ж чистый сюр. Деревья. Верхушки торчат, а ныряешь к корню. Жутко нырять к корню, а? Впрочем, вру. Я не нырял.
— Нет. Там можно нырять, - заступилась девушка. -
Там тепло, а вот в самом Енисее - нельзя. Четыре градуса вода круглый год.
— Почему так? - изумился артист.
— А потому что донная вода идет через бьеф плотины и до города не успевает прогреться, - объяснила ученая девушка.
Алкоголик молчал. Зато вступила другая девушка.
- А я дак лично и в море не стану нырять. Там, во-первых, может быть зараза. Скот чумной раньше закапывали, вот тебе и зараза. А во-вторых, я раньше в районе жила, у меня там папочка похоронен, и он сейчас под водой. Как же я стану нырять над папочкой?
Девица прослезилась и выпила единым махом. Доктор тоже растрогался и, желая утешить, сказал следующее:
- А вот тут вы ошибаетесь. Заразы не должно быть.
Там были сделаны бетонные козырьки. Заразы не должно быть.
- Над всем чумным скотом козырьки? – усомнилась девица.
Доктор обозлился.
- Пойми ты, дура, что не в скоте дело, не в скоте. И не в кладбищах даже. А - в красоте! Красота исчезает под
напором прогресса... хотя, впрочем, кладбище... да... тоже аргумент, - забормотал он.
От таких резких слов девица струсила. И артист уже не спорил. Его подруга сидела в свободной позе, и он заметил у ней на ноге синюю жилку в форме буквы 'М'.
— Метро. Мужчина, - сказал артист.
— Что, что? - переспросили его.
А алкоголик все молчал, и молчал, и молчал. И он домолчался.
Когда все стали спрашивать 'что, что', алкоголик поднял буйну голову и сказал совершенно не к месту:
- Это что за обывательские разговоры, товарищи? Почему нельзя нырять? Очень даже можно нырять.
После чего разбежался во всю длину однокомнатной квартиры второго этажа и нырнул в окно, пробив двойные рамы.
Остальные пьяницы с ужасом бросились и увидели, что алкоголик лежит в газоне, на свежевспаханной земле.
- Надо скорей бежать вниз, посмотреть, что с ним! - крикнули пьяницы и бросились вниз смотреть, что стало с
ныряльщиком.
Но внизу они не обнаружили ныряльщика, равно как и следов какой бы то ни было катастрофы. Случайные прохожие не могли им дать никакого объяснения. Они просто-напросто шарахались в сторону от взволнованных пьяниц. За поисками незаметно настала ночь, пропавший пропал без вести, и они возвратились в дом, где незаметно заснули.
