Греции стало известно, что между генеральным штабом вооруженных сил Югославии и греческим главным штабом было заключено специальное соглашение о выдаче греческим правительственным войскам партизан, перешедших границу Югославии. Хотя много позднее эти сведения оказались не соответствовавшими действительности, тогда это означало, что греческие партизаны лишились своих самых надежных тыловых баз.
Греческие коммунисты не нашли ничего лучшего, как обвинить Тито в сговоре с «монархофашистским» правительством в Афинах. Так же нервно отреагировала и Москва. Печатный орган ЦК ВКП(б) газета «Правда» по этому поводу заявил, что данный акт правительства Югославии является «ударом ножом в спину национально-освободительной армии Греции в наиболее трудный момент ее борьбы против монархофашистской армии и ее англо-американских покровителей» [29]. Однако в тех условиях официальная Москва фактически не предприняла никаких значимых шагов для урегулирования создавшегося на Балканах положения: Сталин помнил о договоренности с Черчиллем по поводу сфер влияния в послевоенном мире.
Таким образом, поражение партизан было неминуемо. Коммунисты лишились не только своих вооруженных сил, но, что еще более важно, народной поддержки. Компартия попыталась «сохранить лицо» официальным заявлением, что сама приняла решение прекратить боевые действия ради спасения греческого населения от взаимного уничтожения. Однако в условиях всеобщей изоляции коммунистического движения внутри страны это был уже запоздалый шаг.
В январе 1951 г. еженедельная газета генерального штаба Греции «Стратиотика» опубликовала обобщенные цифры потерь в ходе гражданской войны. Правительственные войска потеряли 12 777 убитыми, 37 732 ранеными и 4257 пропавшими без вести. По этим же данным, греческими партизанами было убито 4124 гражданских лица, в том числе 165 священников. На минах подорвался 931 человек. Были взорваны 476 обычных и 439 железнодорожных мостов. Уничтожено 80 железнодорожных станций.
Потери партизан составили около 38 тысяч человек, 40 тысяч были захвачены в плен или сдались.
Гражданская война в Греции окончилась полным разгромом коммунистических сил. В условиях начавшейся «холодной войны» между двумя мирами Греция вместе с Турцией и Югославией вошла в сферу стратегических интересов США. Москва оказалась «выдавленной» с Балканского полуострова, хотя и сохранила свои позиции в Албании, Болгарии и Румынии. Таким образом было достигнуто определенное военно-политическое равновесие двух сверхдержав в этом традиционно крайне взрывоопасном по меркам не только Европы, но и всего мира, регионе.
Глава 5.
Югославская «крамола»
Верный союзник
Суровое лихолетье Второй мировой войны народы Советского Союза и Югославии прошли рука об руку, как братья по оружию. При этом Советский Союз рассматривал рождавшуюся в огне войны Народную Югославию не только как соратника по борьбе с фашизмом, но и как идейного единомышленника.
В последние месяцы войны западные союзники, и прежде всего Великобритания, были не на шутку встревожены растущим влиянием советской идеологии и политики на Балканах. Британский Форин Оффис лихорадочно пытался определить действительные намерения советского руководства. Министр иностранных дел Великобритании А. Иден отмечал 3 апреля 1944 г., что стратегические цели России могут предусматривать установление господства в Восточной Европе и даже в Средиземноморье. В меморандуме Форин Оффиса о политике СССР на Балканах от 7 июня 1944 г. отмечалось, что «русские стремятся к господствующему положению в Юго-Восточной Европе и используют руководимые коммунистами движения в Югославии, Албании и Греции для достижения этой цели»[30] .
Лондон в тот период явно проигрывал Москве в стратегическом противоборстве за Балканы. Англичанам так и не удалось примирить под своим контролем две основные антифашистские силы в Югославии – партизан И. Тито и четников генерала Михайловича. Нежелание СССР сотрудничать с Англией в этом процессе проявилось уже весной 1942 г.
Когда британское правительство обратилось к советскому руководству с просьбой оказать давление на титовцев и побудить их к сотрудничеству с четниками, советское правительство отклонило эту просьбу под предлогом того, что не хочет вмешиваться во внутренние югославские дела. В июле 1942 г. советская сторона заявила, что генерал Михайлович – «коллаборационист, с которым любые переговоры не только бесперспективны, но и аморальны».
В ноябре 1943 г. Антифашистское вече Народного Освобождения Югославии приняло решение об образовании народного правительства во главе с маршалом И. Тито и о лишении эмигрантского правительства, находившегося в Лондоне, всех его прав. Однако вскоре после смены руководящего состава эмигрантского правительства англичанам удалось возобновить пусть формальные, но переговоры между ним и Москвой.
Первая встреча югославских партизан-титовцев и Сталина состоялась уже в марте 1944 г. По иронии судьбы, а может быть, вследствие определенной исторической закономерности, в составе югославской группы, прибывшей в Москву, находился Милован Джилас, знаменитый впоследствии диссидент. Он сыграл ключевую роль не только в разрыве Тито со Сталиным, но и в судьбе самого Тито, став первым антикоммунистом в рядах югославской партократии. Спустя годы Джилас написал прогремевшую на весь мир книгу «Беседы со Сталиным», которая стала одним из наиболее знаменитых свидетельств этой встречи. В те дни для Джиласа «Сталин был чем-то большим, чем просто великий полководец. Он являлся живым воплощением великой идеи, превратившимся в умах коммунистов в чистую идею и тем самым – в нечто несокрушимое и непогрешимое»[31]. Однако вблизи Сталин- человек вызвал у Джиласа скорее разочарование. Свое первое впечатление от советского лидера он описывал так: «Волосы – редкие, хотя он и не полностью лыс. Лицо белое, с румяными щеками. Позднее я узнал, что этот цвет лица, столь характерный для тех, кто проводит много времени в служебных кабинетах, в высших партийных кругах именуется „кремлевским“. Зубы черные и редкие, вогнутые внутрь. Даже его усы не были густыми и жесткими»[32].
На этой встрече Сталин заявил, что партизанам надо попытаться скрыть тот факт, что они планируют социалистическую революцию, и прежде всего не пугать этим англичан. В тактических вопросах югославы были готовы идти на компромиссы.
Одобрив для видимости (чтобы не обозлять и без того раздраженных западных союзников) соглашение между Тито и новым эмигрантским премьером И. Шубашичем, советские руководители в то же время отказались принять Шубашича в Москве. Советская сторона отказалась также назначить своего посла при эмигрантском правительстве.
Первая личная встреча Сталина и Тито состоялась в сентябре 1944 г. и носила тайный характер: на Западе о ней не знали. Обе стороны пришли к взаимопониманию в отношении стратегии борьбы за власть в
