Тут же зазвонил мобильный телефон Игоря Михайловича.
– Да. Понял. Перезвони моей секретарше, хорошо? Так сколько?
Он, наконец, сел. Ему, кажется, предлагали взятку. В перерыве между двумя звонками и двумя деловыми встречами. У него было всего три минуты, чтобы как-то отреагировать.
– Я не хочу засадить ее в тюрьму. Я просто хотел узнать...
– Я не понимаю, – перебил его Копейко. – Вы от чьего лица действуете? Алины? Это она вас прислала?
– Нет.
– Значит, ваши действия направлены против нее?
– Можно сказать и так.
– Тогда вопрос конкретный: сколько?
– Но я из милиции! И я хотел бы узнать...
Копейко кинул взгляд на часы и с досадой сказал:
– Пока эта женщина на свободе, я не могу чувствовать себя спокойно. Я, видите ли, недавно опять женился. Моя жена ждет ребенка. А я с ужасом жду, что Алина опять объявится. У нее интуиция потрясающая!
– А зачем ей это надо? – удивился он. – Вы же давно развелись!
– Я не могу вам сейчас объяснить, это долго. – Игорь Михайлович вновь посмотрел на часы. – Вы вот что. Подойдите сейчас к Ане, это моя секретарша, и оставьте ей номер телефона, по которому с вами можно связаться. У меня к вам деловой разговор. Мне никаких денег не жалко, чтобы... О черт! Вы мне весь график поломали!
Опять зазвонил мобильный.
– Да. Я. Он уже в приемной. Сейчас посмотрю документы. Откуда я знаю, подпишу или нет?! Я сказал: посмотрю.
Андрей Котяев все понял и поднялся. Копейко все равно на него выйдет, потому что боится Алины. Во имя собственного же спокойствия. Но сейчас у Игоря Михайловича и в самом деле нет ни минуты свободной.
– До свидания.
– Да, да. Я с вами свяжусь.
В дверях он столкнулся с господином, зажавшим под мышкой папку. Господин натянуто улыбался, видно было, что волнуется.
Аня, увидев его, милостиво кивнула:
– Присаживайтесь. Скажите, как с вами можно связаться?
Он послушно продиктовал номер мобильного телефона. Не будь у Копейко интереса в Алине, в том, чтобы от нее избавиться, с ним бы и разговаривать не стали. Это какой-то конвейер по производству денег. А у него, как ни крути, частное расследование. Дело-то не возбудили. И пока официально считается, что оба парня покончили жизнь самоубийством. Может, Игорь Михайлович прольет свет?
– Аня... Вас ведь Аней зовут?
– Да.
– А вы знаете Алину?
– Нет. Мы с ней не знакомы.
– Но наслышаны?
– Кто ж не знает Алину Вальман?
– Игорь Михайлович вам какие инструкции дал? Соединять или не соединять, если она вдруг позвонит?
– Она всегда звонит ему на мобильный.
– А почему он не сменит номер?
Девушка задумалась:
– И в самом деле, почему? Может, у них сохранились деловые отношения?
– Но тогда она бы пришла сюда! Или ее представитель.
– Никого не было, – заверила Аня. Зазвонил телефон. – Извините, мне надо работать.
Вошел очередной посетитель, конвейер работал безостановочно. Пришлось удалиться.
Расследование зашло в тупик. Он знал, что это ровно до того момента, как с ним изъявит желание встретиться господин Копейко. Есть вариант: опередить его и самому навестить Алину. Задать ей вопрос: за что вас так ненавидит бывший муж? Вопрос сам по себе глупый, потому что Игорю Михайловичу пришлось поделить свое состояние, чтобы избавиться от Алины Вальман. Разумеется, Копейко ее ненавидит!
Так получается, что все ее ответы известны заранее. И он все время ее оправдывает. А ведь люди, которые давно Алину знают, спешат предупредить: держись подальше, не связывайся. Лучше не быть в одной с ней команде, целее будешь. Но и против нее не играй, во избежание неприятностей. Но как же хочется ее увидеть! Это, как говорит Мотало, конфликт сознательного и бессознательного. Инстинктов и рассудка. Пока берут верх инстинкты.
Он машинально достал из кармана пачку сигарет. Щелкнула зажигалка. Только затянувшись пару раз, он вдруг понял, что курит. И что стоит посреди улицы, как памятник, и его с обеих сторон огибает равнодушная толпа. Хорошо, цветы к подножию не несут, но еще чуть-чуть и... Он досадой швырнул сигарету в урну и широко зашагал к своей машине.
«С инстинктами надо бороться», – подумал Андрей Котяев и достал из кармана мобильный телефон. Все было просто: он набрал номер Оли. И после трех длинных гудков услышал:
– Ну, ты свин!
– Солнышко, что случилось?
– Ну, ты, блин, даешь! Еще и спрашиваешь, свин!
– Оленька, ты здорова?
– Нет, блин! Больная сижу в больнице!
– Чем я тебя обидел?
– Андрей! Совсем память отшибло? Я тебя так ждала! – с обидой сказала она. И добавила: – Ну, е-мое!
И тут он вспомнил. Ну конечно! К матери-то заскочил, после того, как съездил в «командировку», а про любимую женщину забыл!
– Я думал, тебе и без меня весело, – соврал, не моргнув, глазом.
– Сначала было весело. А потом, блин, скучно.
– Почему?
– Потому что мужиков не было! Слушай, Котяев, кончай придуряться! У тебя точно есть баба!
– У меня есть работа. Извини, увлекся.
– Не свисти! Кому охота в дерьме копаться!
– Зайка, мне за это денежки платят.
– И это ты называешь деньги?! Ну, е-мое! Везет мне на дураков! Рожать, блин, не от кого!
Похоже, «Зайка» решила с ним расстаться. Раньше она себе этого не позволяла: называть его дураком и упрекать в том, что мало зарабатывает. Раньше ее все устраивало. Будучи дважды разведенным, он знал, что кризис семейной жизни с этого и начинается. Муж дурак, денег заработать не может. Оля и сама так говорила о бывшем, из чего он сделал вывод, что все женщины одинаковы. Кроме, похоже, Алины Вальман. И надо бы Зайку сейчас послать, но что делать с инстинктами? Сколько времени уйдет на поиски другой Зайки?
Поэтому он сдержался и ласково сказал:
– А я тебе подарочек приготовил.
– Какой? – мгновенно отреагировала она.
– А давай встретимся! У меня. Увидишь.
– Опять гора грязной посуды в раковине скопилась? – ехидно спросила Оля. – Котяев, свин, ты меня хочешь кинуть!
– Я хочу тебя любить.
– Посуду мыть не буду, – отрезала Оля.
