– Ты, ты, я к тебе обращаюсь, хрен моржовый!
Он пошел к солдатам, свесив длинные руки. Матерясь сквозь зубы, я бочком засеменил вдоль ряда людей, повернувшись спиной к ним, сжимая «форт».
Капитан отпустил девицу – но скорее от удивления, чем подчиняясь приказу, – и повернул к нам худое холеное лицо. Я заметил, как стоящий возле рыжего деда юнец в армейских брюках, помедлив, направился следом за мной.
Офицер толкнул девицу к двум солдатам. Его рука дернулась, одновременно над бортом грузовика возник еще один солдат. Никита выстрелил.
Он выхватил «браунинги», висящие в кобурах на левом и правом боку. Два выстрела слились в один; солдат в грузовике, вскрикнув, полетел спиной назад; другая пуля выбила ружье из рук офицера. Тот качнулся, с недоумением поднес запястье к лицу. С пальцев текла кровь.
– Ты кто? – с ощутимым акцентом спросил капитан на русском.
Дернулся, вскидывая автомат, стоящий далеко слева солдат, и Никита выстрелил снова. Рядовой, согнувшись, упал на колени, схватившись за правое плечо, разевая рот. Автомат отлетел далеко в сторону.
Я остановился возле напарника. Он наставил «хай пауэры» на толпу перед собой, готовый выстрелить в любого, кто шевельнется. У большинства солдат оружие еще не было перезаряжено, а те, кто перезарядил, не успели направить его в нашу сторону. Девица попятилась, бочком протиснулась между вояками и неуверенно пошла к нам.
– В сторону! – велел я ей. – Не закрывай… – и тут же узнал ее.
Я даже вздрогнул, когда понял, кто это. Вот те на! Неожиданная встреча…
– Стволы на землю! – громовым голосом скомандовал Пригоршня.
Солдаты посмотрели на капитана, а он сверкающими глазами глядел на нас.
– Бросить оружие! – повторил напарник, поднимая пистолеты.
Я видел по лицу офицера, что еще немного, и он прикажет открыть огонь. Поэтому я сказал как можно более успокаивающе:
– Капитан, мой друг распереживался. Я-то понимаю, что вы, ребята, просто в шутку тут стреляете, но вот друг – он шуток не понимает. Скомандуйте своим, чтобы бросили стволы, а то… – Я поднял «форт» и прицелился в высокий офицерский лоб. – А то я пристрелю тебя, а друг – он пристрелит всех остальных.
Что-то не в порядке было с капитаном. В его голове словно пылала мощная газовая горелка, и огонь лился наружу сквозь глаза, придавая лицу довольно-таки безумное выражение. Я сказал:
– Капитан, ты меня вообще слушаешь? Наплевать, что ты военный, офицер… Я не так меток, как мой друг, но тоже умею. Меня учил стрелять Иван Пистолет. Беда только в том, что он учил как стрелять, но не учил – в кого.
Я уже решил, что он все равно сейчас отдаст приказ, а сам попытается схватить лежащее на земле ружье, и приготовился всадить ему пулю между глаз. Но тут он быстро оглянулся на сидящего в кабине грузовика человека, а когда вновь посмотрел на меня, огонь притух, напоминая теперь свет ярко тлеющих углей.
– Throw the arms into the body, – велел капитан солдатам и добавил на русском, обращаясь ко мне: – Мы не оставим вам эти автоматы.
– Но вначале – разрядить, – сказал я. – Рожки на землю. Ремни, патронташи – снять.
Черноволосый повторил мой приказ, и солдаты подчинились без раздумий: он их хорошо вымуштровал. Выщелкивая рожки и бросая в пыль вместе с ремнями, они стали подходить к грузовику, класть туда автоматы и отступать в сторону, освобождая дорогу другим.
Тем временем девица встала рядом, с любопытством нас разглядывая. Меня она не узнала, впрочем, этого стоило ожидать.
– Привет, Марьяна, – сказал я, и она удивленно переступила с ноги на ногу.
– Откуда ты меня знаешь?
– Ты ж дочка Вани Пистолета?
– Кого… а, ну да. А ты кто? Я не…
Тут с остатков башни упала доска, а после кто-то зашевелился под обломками. Растерянные лица солдат стали настороженными, а капитан глянул вверх. Ну да, если прячущийся в башне остался жив, то сейчас он спустится и, наверное, сразу же начнет палить в недругов.
– Вам пора уезжать, капитан, – сказал я. – Садитесь в грузовик и валите отсюда. Ну, чего встали?
– Вы их отпускаете?! – возмутилась девица. – Пристрелите их! Убейте, я сказала!
– Химик, а давай их в плен возьмем? – предложил Никита.
– Девять человек? Да плюс тот, кто вон в кабине сидит… Без стрельбы не получится, – сказал я. – И потом, откуда ты знаешь, кто за ними может приехать?
– Здоровяк, застрели их! – взвизгнула Марьяна. – Слышишь, ты?!
– Заткнись! – рявкнул я. – Капитан, я что сказал? Раз-два, ноги в руки…
Розовощекий юнец вдруг оказался между мной и Никитой, шагнул к Марьяне, протянув руку, и она оттолкнула его. Шум из башни не прекращался: тот, кто находился в ней, пытался спуститься.
Капитан что-то сказал на английском, и солдаты вновь зашевелились. Большинство полезли в кузов, а один и офицер, раскрыв дверцы кабины, забрались в нее, усевшись по бокам от находившегося там
