– Ты ведь его, Коля, зарубил, – ласково сказала Лидия.
– Кого?
– Гипнотизера.
– Чего ты несешь-то?
– В чулане-то труп лежит, Коленька.
И тут только Кит сообразил: Тычковский здесь, в комнате. Свободно по дому разгуливает. А гипнотизера нет.
– Врешь ты все! – заорал он.
– А кто дверь в чулан взломал?! – в свою очередь, заорала на него Лидия. – У кого топор в руках был?!
– Да как бы он смог меня гипнотизировать запертый, дура!
– Ты сам дурак! Куда тебя понесло?! Все правду ищешь?! А правда в том, что ты дурак! Ты и есть убийца! По глупости своей!
– Врешь!!!
– Убийца!!!
– Замолчите! – Машенька, зажав ладонями уши, затопала ногами в высоких сапожках. – Замолчите вы оба!
– Что ты сделал после того, как зарубил его топором? – гораздо спокойнее спросила Лидия.
– Не убивал я его, – хрипло, но уже без крика ответил Кит. – Я не помню.
– Не убивал или не помнишь?
– Я как узнал от гипнотизера правду, у меня в голове помутилось, – признался Кит. – Такая злость меня взяла. Они ж мне всю жизнь поломали! Я пятнадцать лет… – он судорожно сглотнул, – сидел… Да и теперь… Разве ж у меня жизнь? Не жизнь, а сплошная мука.
– Ты сделал глупость, – сурово сказала Лидия. – Глупость, что к нему пошел. А потом из дома удрал. И далеко ты ушел?
– Я взял ключи от Левкиной машины, – Кит наморщил низкий лоб, припоминая. – Взял ружье. Это помню. Еще лопату. Чтобы машину откопать. И вышел из дома.
– А ты не подумал, что никуда не сможешь на ней уехать? Что дорогу замело?
– У меня аж в глазах было темно, – признался Кит. – От бешенства. Ничего я не думал. Я просто шел. Как добрел до машины, не помню. Потом вроде копал. Долго копал. Все пытался дорогу расчистить. Лопатой. А когда устал, залез в машину и уснул. Разбудил меня Хват, когда на тракторе подъехал. «Вставай, – кричит, – тебя хозяйка ищет!» И тут я все вспомнил. И про гипнотизера, и про Тоньку. «В город мне, – говорю, – надо. Расчистишь дорогу-то, Хват?» Сенька, сама знаешь, какой. За деньги он что хошь сделает. «Пять тыщ», – говорит. Ну, я пулей сюда. Тут вы меня, гады, и повязали, – Кит скрипнул зубами.
– Что делать будем? – переглянулась Лидия с Машенькой. – По крайней мере пропажа нашлась. Неужто и в самом деле в милицию звонить?
– В милицию? – вздрогнула Машенька. – Я, наверное, не готова.
– Не мы, так другие позвонят. Микоша наверняка сейчас рассказывает Хватову о том, что у нас в доме маньяк, а в чулане труп, – усмехнулась Лидия.
– Да кто ж ему поверит? – улыбнулась Машенька.
– Поверят, не поверят, мы узнаем, только когда
– Все равно я их пришибу, – угрюмо сказал Кит.
– Позвонить ей, что ли? – прищурилась Лидия. – Антонине? Предупредить? Где-то у меня был записан ее телефон.
– Тогда я и тебя убью!
– И что ты с ним будешь делать? – развела руками Лидия. – Разве я могу его в чувство привести? Он же вбил себе в голову, что должен отомстить. Развяжешь – побежит к Хвату. Ладно, идем за ружьем. А Кит пусть тут пока полежит.
– А где Лева? – спохватилась вдруг Машенька.
И в самом деле, Лева не принимал участия в атаке на Кита. Конечно, можно было подумать, что боец космического спецназа струсил, но Лева не появился и тогда, когда все уже было кончено. Когда Кит, связанный по рукам и ногам, лежал на полу, а Лидия пыталась выяснить у него правду о сеансе гипноза. О Леве все, разумеется, забыли. Лидия думала только о том, как привести в чувство своего сожителя, а Машеньку больше занимал сломанный ноготь. Что касается Тычковского, то он все это время стоял в дверях и внимательно слушал. Лева его мало интересовал, потому что он был свой, завербованный. Леву можно было без всякой опаски оставить за спиной, в то время как Лидию и Кита лучше держать в поле зрения. И на всякий случай Машеньку.
Поэтому все вспомнили о бойце космического спецназа, лишь когда Машенька спросила:
– А где Лева?
– Он был в кухне, – вспомнила Лидия.
Тычковский обернулся и сказал:
– А теперь его здесь нет.
– На двор, наверное, вышел, – предположила хозяйка.
– Пойду его поищу, – вызвалась Машенька.
Хлопнула дверь. Они остались втроем: Лидия, Кит и Тычковский.
– Что, мадам, кто первый добежит до ружья? – подмигнул Тычковский. – Я готов с тобой сыграть. Раз, два? Дернули?
И Тычковский шагнул к двери.
– Стой! – закричала Лидия. – Остановись! Я… Я сейчас Колю развяжу!
– Так кого ты больше боишься, меня или его? – насмешливо спросил Тычковский. – Все, я пошел.
– Стой! – отчаянно закричала она.
Ответом ей была хлопнувшая дверь.
– Вот видишь, что ты наделал, Коля? – укоризненно сказала Лидия.
– Развяжи меня, и я тебе помогу! Отниму у него ружье! – сказал Кит.
– Да пропадите вы все пропадом! – выругалась Лидия и бросилась за Тычковским: – Стой!!!
В сенях она наткнулась на испуганную Машеньку.
– Левы нигде нет, – растерянно сказала та.
– Как это нет?
– Ни в доме, ни во дворе. Я везде посмотрела. И кричала. Лида, он исчез!
– Да куда он мог деться, – пробормотала Лидия. – Не о том сейчас надо думать. Профессор пошел за ружьем.
– Срочно нужно звонить!
– Куда?
– Куда-нибудь. Все равно. Уже все равно.
– Как ты не понимаешь… – простонала Лидия. – Мы заперты метелью в этой богом проклятой деревне. Дорога в город отрезана. Пока мы звоним да пока ждем помощи, нас тут всех перестреляют. Не на кого нам надеяться, Машенька, кроме как на себя. Разве что Сеньке позвонить. У него тоже есть охотничье ружье.
– Так звони!
– Не хочу его в это впутывать, – поморщилась Лидия.
– Денег жалко? Я понимаю, что он задаром ничего не делает. Так займи у меня.
– Не в деньгах дело.
– А в чем тогда?
– Не хочу больше крови, – вновь поморщилась Лидия. – То была воля Божья, это надо принять и смириться. А пальбу в деревне устраивать – лишнее.
– Что же нам тогда – просто сидеть и ждать? Но это же хуже всего, как ты не понимаешь! – в голосе
