– Ну, ну. Ты, наверное, считаешь себя самым умным и решил тут в свои игры поиграть.
– Какие еще свои игры? – не понял опера Егор.
– А вот, бля, такие! – грохнул кулаком по столу опер. – Из чьей хаты сегодня пацана в тридцать вторую отвели, не из вашей ли?
– А я-то тут причем?
– А кто причем?
– Не знаю, я всю ночь спокойно проспал на своем месте, так что не в курсе что там и почем.
– Ты мне-то Ваньку не валяй, – злобно ощерился Руслан Александрович. – Думаешь, я не знаю, кто находился в соседнем боксе, когда этого придурка Абдулова кое-кто учил уму разуму, а этот баран безмозглый орал благим матом на весь изолятор? В тот день как раз сюда пришел ваш этап из Ленинского ИВС. И по какому-то интересному совпадению из вашей камеры восемьдесят семь в этот момент там были ты и Хасан Джиоев. А вчера, по другому интересному совпадению, после того как к вам в камеру заехал этот долбаный новичок, вы вместе с тем же Джиоевым и Гамлетом Дзараховым о чем-то долго шушукались, после чего ночью означенный, Гамлет вместе со своими дружками, выражаясь вашим блатным языком, «опустили» гражданина Абдулова. Ну что, тебе есть что сказать?
– Да нечего мне говорить, гражданин начальник, – упрямо покачал головой Егор, – я спокойно спал всю ночь, а вчера с Джиоевым и Дзараховым разговаривал совсем по другому поводу.
– Смотри, парень, не прогадай, – Руслан Александрович, не спуская с Егора пристального взгляда, откинулся на спинку кресла. – Сегодня Дзарахов со своими дружками опустил Абдулова, завтра, глядишь, они за тебя примутся. Ты-то им кто? Не брат, не сват, просто так посторонний. Смотри, вот пересекутся ваши интересы, и никто тебе, кроме меня, помочь не сможет. А ты вот мне в сущей мелочи помочь не захотел.
Егор только угрюмо молчал и смотрел на стенку. Он не хотел иметь никаких дел ни с кумом, ни с Гамлетом, ни с кем бы то ни было в этом чертовом изоляторе.
Через час в этом же кабинете произошел совершенно другой разговор.
– Ну что, Дзарахов, ты, как я посмотрю, тут у меня слишком вольготно себя почувствовал. Собрал, понимаешь, вокруг себя кодлу своих друзей и родственников, пьешь водку, наркотой балуешься, других заключенных ущемляешь, вот сегодня того же Абдулова «опустил», – Руслан Александрович, раскачиваясь на стуле, так и буравил своими черными глазами сидящего перед ним Гамлета.
– Какой еще такой наркотой, кого я там опустил, гражданин начальник? – Гамлет, широко распахнув глаза и состроив физиономию невинно оболганного, развел руками. – Ничего я об этом не знаю. Да я вообще никого не трогаю, парюсь тут потихоньку за чужие грехи и жду справедливого суда.
– Ну, насчет чужих грехов ты мне тут не заливай, ты на себя со стороны посмотри – на тебе ведь пробу ставить негде. Так что сидишь ты тут за дело. А вот КАК ты здесь сидеть будешь до суда, а может быть и после, это только от меня зависит, – тут же подхватил опер. – Может, будешь так же как и сейчас, комфортно балдеть в кругу друзей и родных, а может ведь получиться и совсем по-другому. Вот разгоню я нахрен вашу «братскую» кодлу, а тебя самого закатаю для начала на пару недель в карцер, а там, глядишь, еще чего придумаю, чтобы осложнить твою распрекрасную жизнь. У меня ведь, ты, наверное, слышал, фантазия на эти вещи весьма богатая.
– За что, начальник? – протянул Гамлет, продолжая смотреть честным взглядом на кума. – Врут все, сволочи, ничего ведь подобного не было.
– Неправильный задаешь ты вопрос, Дзарахов, неправильный, – не отрывая пристальный взгляд от собеседника, покачал головой опер. – Тебе ведь не «За что?» нужно спрашивать меня, а «Зачем?»
– Ну и зачем же?
– А нужна мне от тебя одна маленькая услуга, а там глядишь, и я в ответ прикрою глаза на некоторые твои безобразия. Одолжения, как ты сам, наверное, понимаешь, всегда должны быть взаимными.
– Ну уж нет начальник, чтобы я сукой становился, никогда такого не будет, – сразу покачал головой Гамлет. – Дело твое, можешь разогнать всю нашу хату, или загнать меня в карцер, но этого ты от меня не добьешься.
– Да чего ты так разволновался? Мне ведь ничего такого от тебя и не надо, – успокаивающе поднял ладонь опер, – я же не сказал, что тебе нужно на кого-то стучать или сексотом становиться. То, что мне нужно, я и так знаю. Ты это, наверное, уже заметил?
– Да уж заметил, начальник, – заиграл желваками Гамлет.
– Ну вот. А нужно мне всего лишь прижать одного человечка. Немного так, самую малость, прижать и все, никаких тебе репрессий и разгонов, если, конечно, ты меру в своих художествах будешь знать. Я, конечно, накажу вас немного, чисто для виду, но перегибать палку не буду…
Поздно ночью, когда большинство арестантов в камере уже уснуло, Гамлет собрал малый семейный совет. Рядом на столе тихо бормотал что-то включенный телевизор, на который тупо пялилось несколько сонных арестантов. Гамлет сидел за столом и тихим шепотом передавал своим собеседникам суть сегодняшней беседы с кумом. Рядом с ним расположились только его самые близкие друзья Дато и Давид.
– В общем так, – подытожил Гамлет в конце рассказа, – кум попросил меня немного прижать Каратилу, у него к нему есть какой-то свой интерес, а взамен он пообещал нас не трогать.
– Бля, пацаны, как-то в падлу нам по мусорским закидонам щемить кого бы то ни было, хотя этот тип мне по-любому не нравится, – усомнился Давид. – Каратила он там, или дзюдоила – мне это лично по фигу. Если по-чесноку – то я бы его чисто для собственного кайфа чуток поприжал.
– Ну так давай совместим приятное с полезным, – упрямо качнул головой Гамлет, – сделаем это для собственного кайфа, и заодно кум от нашей хаты отстанет.
– Для этого подходящий повод надо найти, – буркнул Дато, – у него вон в знакомцах Антон и другие авторитетные пацаны числятся, на него просто так не наедешь.
– Ну так давай-ка вместе помаракуем, как такой повод создать. Он ведь здесь случайный пассажир, поэтому надо подловить его на каком-нибудь косяке и потом спросить с него по полной. Тогда ни у кого из авторитетов не будет повода заступиться за него.
На следующий день несколько парней из семьи южан сели играть в карты на отжимания. Игра шла бурная, с веселыми подначками и приколами, так что некоторые не задействованные в этой забаве арестанты с завистью смотрели на веселящихся парней. Поймав взгляд молодого худенького паренька, соседа Егора по нарам, банковавший Дато дружелюбно улыбнулся ему:
– Чего скучаешь? Давай, присоединяйся.
– А можно? – удивился Эдик, попавший в СИЗО за мелкую кражу. До сих пор парни из первой семьи его особым вниманием не удостаивали, и поэтому ему весьма польстило предложение Дато, тем более, что игра шла не на деньги.
– А чего ж нельзя?! – расплылся в радушной улыбке Дато, ловко сдавая карты. – Ставка у нас чисто символическая – всего десять отжиманий от пола. Даже если проиграешь, особо не напряжешься.
Эдик тут же перебрался на нары к игрокам и с удовольствием влился в общий игровой процесс. Через некоторое время внимание Егора, который лежал на своем месте и читал довольно замусоленную книжку «Анжелика маркиза ангелов», невесть как оказавшуюся в камере, привлекли бурные крики, доносившиеся с противоположной стороны.
– Не, ну что ты, бля, лепишь тут гнилые отмазы? – Громко возмущался вчерашний малолетка Арсен. – Ты давай не соскакивай с темы. Если проиграл – отвечай как путевый пацан.
– Да я не отожмусь столько сразу, – пытался оправдаться Эдик, – давай я по частям.
Остальные игроки возмущенно загалдели.
– Ни хрена!
– Ты че, бля, фуфломет что ли?
– Надо было раньше вскрываться, зачем повышал ставку!
– Как это не отожмешься? – наконец подытожил общее мнение Давид. – А зачем тогда ты сел играть? Давай отжимайся сто раз и ты свободен.
