Лучше всего мою импрессию от короткой поездки в Баку передаст вот эта картинка:
Сейчас объясню, что я имею в виду.
Не знаю, как вы, а я мысленно делю все города по гендерному признаку. У меня никогда не возникает сомнений, что это: город-мужчина или город-женщина.
Москва, понятно, – тетка, купчиха из «Женитьбы Бальзаминова». Питер – подпоручик Киже: расхристанный мундир немецкого образца, под ним несвежее исподнее. Париж и Лондон… – ладно, бог с ними, с Парижем и Лондоном. Не буду отвлекаться от Баку.
Тут никаких сомнений. Девушка-полумеся-цем-бровь-на-щечке-родинка.
Ассоциация с картиной Дега у меня возникла из-за отчетливого ощущения, что я застал эту барышню врасплох – за занятием, не предназначенным для посторонних глаз. То ли за утренним туалетом, то ли за переодеванием. Она уже не в домашнем халате, но еще не при параде; уже не растрепа, но еще без прически.
Не буду изображать смущение – подглядеть за Баку в такой интимный момент было любопытно. Этот город меняется, меняется очень быстро, и скоро станет совсем другим.
Скорректирую сравнение: это переодевание не простое, а волшебное. Будто Синдерелла превращается из замарашки в ослепительную красавицу.
Кое-где еще видны лохмотья города, каким он был совсем недавно:
Но бальное платье уже надето, хрустальные туфельки сверкают.
Бакинцы говорят, что раньше, совсем недавно, город был серый, низенький, обшарпанный. Сейчас он песочно-кремовый, вытянутый кверху, весь в дизайнерской бижутерии дорогущих архитектурных проектов.
Повсюду стройка и ремонт. Здесь, как в России, бурлят и пузырятся шальные нефтяные деньги, но, кажется, не уплывают в офшоры, а инвестируются в строительство и инфраструктуру. Думаю, через год или два, когда Синдерелла окончательно принарядится, город Баку вновь, как сто лет назад, будут называть «Парижем Востока».
Я, конечно, хотел увидеть совсем другой Баку. Вот такой:
От него почти ничего не осталось. Ну, разве самая малость.
Старый Баку – то, что от него осталось, – бережно консервируют (ни в коем случае не «реставрируют» и тем более не «реконструируют»), однако восточного колорита в городе осталось немного. Поэтому съездить-то я съездил, но в памяти всё водят хороводы какие-то хилтоны с шератонами. В результате сижу, штудирую старые фотографии и кинохронику. В общем, приехал я к Золушке в гости, а она укатила на бал и больше не вернется.
Да нет, я рад за нее, очень рад. Дай бог счастья.
Колебался, надо ли про это писать, – вроде и настроение благодушное, и вообще не та тема. Однако