Существуют «многозначные» системы логики, имеющие более двух истинностных значений, но они слабее двузначных систем, особенно с принятой здесь точки зрения (см. Popper K.R. Conjectures and Refutations, 1963 и позднейшие издания, р. 64), согласно которой формальная логика есть органон критики.
Добавление 1978 г,: Дэвид Миллер так не думает.
См. Neurath О. // Erkenntnis. Band 3, 1932. S. 206. Об этом замечании Нейрата нам все время напоминает Уиллард Ван Орман Куайн — см., например, Qu'me W. V. О. Word and Object. M.I. Т. Press, 1960. P. 3 (русский перевод: Куайн У. В. О. Слово и объект. М., 2000. С. И), или же Quine W. КО. Ontological Relativity and other Essays. Columbia University Press, 1969. Pp.16, 84, 127.
См. мою книгу Popper К. Я Conjectures and Refutations, Chs. 3 and 6.
Cp. Russell B. An Inquiry into the Meaning and Truth. London: Allen & Unwin, 1940 (also New York). Pp. 14f. (В оригинале курсива нет). (Русский перевод — Рассел ?. Исследование значения и истины. М., 1999.) См. также эссе Эйнштейна в книге 'The Philosophy of Bertrand Russell'. Ed. by Schitpp P. A. 1944. Pp.282f.
Некоторые комментарии к истории теории tabula rasa можно найти в посвященном Пармениду Новом приложении к 3-му изданию моей книги Popper К. R. Conjectures and Refutations, 1969 и 1972.
См. Popper К. R. 'Induktionslogik' und 'Hypotesenwahrscheinlichkeit' // Erkenntnis. Band 5, 1935. SS. 170ff; см. также L. Sc. D. P. 315.
Я иногда говорю о «принципе переноса (transference)*, имея в виду, что то, что имеет силу для логики, должно иметь силу и для генетики и для психологии, так что эти результаты могут иметь психологические или, шире, биологические приложения (см. раздел 4 моей работы «Предположительное знание» ('Conjectural Knowledge') — глава I настоящей книги, с. 17, а также с. 33).
Эпистемологический идеалист прав, с моей точки зрения, когда настаивает на том, что всякое знание и рост знания — происхождение изменений наших идей — проистекает из нас самих, и что без этих самопорожденных (self-begotten) идей не было бы никакого знания. Вместе с тем он неправ, когда не видит, что без просеивания этих изменений сквозь наши столкновения с окружающей средой у нас не было бы не только побуждений к порождению новых идей, но и вообще никакого знания ни о чем (ср. Popper К. R, Conjectures and Refutations, особенно p. 117). Так что Кант был прав в том, что это наш интеллект накладывает свои законы — свои идеи, свои правила — на нечленораздельную массу наших «ощущений» и тем самым вносит в них порядок. Неправ же он был, когда не видел, что в этом наложении мы не так уж часто добиваемся успеха, что нам приходится пробовать и ошибаться снова и снова и что результат этого — наше знание о мире — стольким же обязан сопротивлению действительности, сколько и нашим самопроизведенным (self-produced) идеям.
Следующее замечание, возможно, будет не лишено интереса. К. Лоренц пишет в своей книге Lorenz К. Evolution and Modification of Behaviour. London: Methuen, 1966. Pp. 103f: «Любая модифицируемость, которая регулярно оказывается адаптивной, каким несомненно является обучение, предполагает программирование, основанное на филогенетически приобретенной информации. Отрицание этого требует предположения предустановившейся (или предустановленной) гармонии между организмом и средой» (см. также примечание 34 к этой главе).
О различных функциях человеческого языка см. например мою книгу Popper К. Я. Conjectures and Refutations. Pp. 134f., а также главы 3, 4 и 6 настоящей книги.
