8
А потом Галатея явилась во сне и сказала:
— Неужели ты думаешь, что Афродита действительно оживила каменную статую?
— Это утверждает миф, — ответил я.
— Тебе ли не знать, что миф — это в лучшем случае иносказание?
«А в худшем?» — хотел спросить я, но в ту же минуту с высоты птичьего полета увидел остров Кипр, похожий на вытянутую ступню балерины. Затем я увидел белокаменный дворец, оливковую рощу и пятидесятилетнего царя Пигмалиона, стоящего на мраморной террасе со скрещенными руками на груди. Царь был как мрамор, недвижим и хмур, с тусклым взглядом и белым лицом. Но в какой-то миг глаза его прояснились, лицо озарила счастливая улыбка, и он удивительно быстро преобразился и помолодел. Это с моря к его дворцу поднималась по высеченным в скалах ступеням белокурая тоненькая девушка лет пятнадцати. Она была в голубой тунике и золотых сандалиях. Я почему-то знал, что милашка — не ожившая статуя, а дочь фиванского купца, торгующего оливковым маслом. Кстати, статуя там тоже была. Была там скульптура Галатеи из белого мрамора, стоящая в одном из многочисленных залов дворца среди других мраморных изваяний. Только на неё кипрский царь уже давно не обращал внимания. Судя по слою пыли на её мраморных плечах, Галатея была изваяна лет пятнадцать, а то и двадцать назад. Была ли она похожа на дочку фиванского купца, поднимающуюся по ступеням к царю? Пожалуй, что была, только прелестница из Фив была более юной и более сочной.
Сон на меня произвел впечатление. Я целую неделю ходил задумчивым. А потом внезапно получил письмо от своего московского друга, которому выслал фотографию Галатеи, ничего, естественно, не объяснив, но слегка намекнув, что милашка не совсем мне чужая. Дело в том, что Галатею я никому не показывал, а показать очень хотелось, и поэтому я удовлетворился тем, что сфотографировался с ней по- семейному и послал фото в Москву.
Как я и предполагал, мой друг не понял подвоха. Он несколько развязно выпытывал подоплеку, и было заметно, что впечатление девушка произвела, и впечатление нехилое. Сквозь строки проступала даже некоторая зависть. Он спрашивал, где я откопал такую натурщицу, в каких мы отношениях и не приходится ли она мне случайно внебрачной дочерью? И еще, конечно извиняясь, приятель интересовался, не поссорились ли мы с ней перед тем, как сфотографироваться?
Последний вопрос как-то неприятно царапнул. Я отыскал в столе снимок и внимательно вгляделся. Боже, как устало и немолодо выглядел я, а она так юно и свежо. Не мудрено, что приятель принял её за дочь. Я подошел к зеркалу, в которое не смотрелся месяцами, и то, что отразилось в нем, неприятно поразило меня: затравленный взгляд, мешки под глазами, воспаленный цвет лица. И во всем облике уже проступала какая-то преждевременная рыхлость. Вот же!
Я опять вгляделся в фотографию, и внезапно уловил то, чего никогда не замечал в реальности: лицо мерзкой куклы по отношению ко мне выражало едва заметную неприязнь. Я долго рассматривал её в натуре, затем на фотографии, и чем больше сравнивал, тем больше запутывался. Мне казалось, что их лица то совершенно идентичны, то абсолютно противоположны. До позднего вечера я проторчал у кресла и лег с больной головой.
И той же ночью мне опять снилось, что она вздыхает, скрипит креслом, бродит по комнате; наконец, подходит к моему дивану, брезгливо собирает одежду с пола и относит в ванную.
Наутро я долго всматривался в свои грязные джинсы и думал, что, пожалуй, очень сильно запустил свою одежду и свое физического состояние. В ту же минуту я поклялся ежедневно бриться, каждые два дня менять рубашки, а по утрам бегать на стадион. На подобное мероприятие нужно было выбрать ещё минут пятьдесят, но что поделать, я привык к уплотненному дню, и ради неё был готов на все, лишь бы она не надувала свои пухленькие губочки.
И с того дня наши отношения, если это можно назвать отношениями, стали принимать оттенок утонченности. Я начал её стесняться и даже побаиваться. Мне стало казаться, что она живая, а куклой только притворяется. Мне стало мерещиться, что ночами она разгуливает по комнате, трогает занавески, заглядывает в кухню, глубоко вздыхает и напевает что-то бесконечно грустное. Сейчас затрудняюсь сказать, пугали меня эти видения или наоборот? Но хорошо помню, как сжималось мое сердце от дурных предчувствий.
Что касается снов, то теперь Галатея появлялась в них регулярно, всегда грустной, всегда задумчивой, с нежным грудным голосом. С ней я беседовал очень тонко и деликатно, чтобы ненароком не обидеть. Ведь она была ужасно обидчивой. И никогда не улыбалась.
«Почему ты никогда не улыбаешься?» — спросил я однажды. Но она ничего не ответила, села в кресло и отвернулась к окну.
9
И снова он проницательно всматривается в меня и постукивает по столу ручкой. Он не верит ни единому слову, и мне его жалко. Мне его жалко разочаровывать.
— Ну, — произносит он нетерпеливо. — Я жду от вас признания. Можно без протокола.
— Вы имеете в виду о наших отношения с Роговой? Заявляю официально: у нас с ней нет никаких отношений. Мы почти не знакомы.
Следователь едва заметно усмехнулся.
— Рогову я отпустил. Теперь жду от вас признания в вашей невиновности.
Я поднял голову и увидел у него под глазами круги. Его лицо было озабоченным. Было заметно, что ему некогда мной заниматься.
— Вы убедились в невиновности Роговой? — спросил я как можно мягче. Она больше вне подозрений?
— Отнюдь, — покачал головой Сорокин. — Я отпустил её под подписку о невыезде. Рогову я не могу не подозревать. Она по-прежнему остается главной подозреваемой. Рогова больше чем кто-либо была заинтересована в убийстве мужа.
— Рогова не из тех, кто ищет выгоду, — возразил я.
— Откуда вы знаете? — перебил следователь. — Вы же сами сказали, что едва с ней знакомы.
Мне ничего не оставалось, как тяжело вздохнуть и опустить голову. Крыть, как говорится, нечем.
— Да! — внезапно вспомнил я. — Вы сказали, что она главная подозреваемая. Значит, есть и другие?
— Есть, — озабоченно произнес Сорокин, думая о своем. — В том числе и те, кто мог совершить эти убийства без всякой выгоды. Просто из одной мести. Кстати, вам не случалось видеть рядом с Роговым женщину около тридцати лет, высокую, стройную, с копной кудрявых волос, скорее всего химией. Зовут Алисой.
