- Итак, это он снабдил тебя оружием против меня...
- Против вампиров, - дипломатично возразила я, - в том числе, против тех, кто желает мне зла.
- И тем не менее, - уклонился от моего аргумента зеленоглазый, - у меня есть еще одна причина держать его здесь.
- Ты не сможешь делать это вечно.
- Зачем вечно? Вполне достаточно будет до его смерти, - вампир заулыбался, отпивая из наполненного им только что коньяком стакана.
Нет, он играет, он издевается. Не станет же он в самом деле убивать Мурзу? А что ему помешает, ммм, Гайя?.. Это мой внутренний голос очнулся. Ну, или здравый смысл. Я с ним редко общаюсь. Боюсь, Десперадо и глазом не моргнет, снеся оборотню голову. Даже не поморщится, если вервольфья кровь брызнет на белое пальто. Спокойная привычность ко всему - черта палача-профи, осознавшего и принявшего все издержки своего призвания...
- Мана, ты не убьешь его.
Сказано было весьма неуверенным тоном.
- Не убью, - согласился вампир. - Я, собственно, берегу пса не для себя...
- А для кого?
- Не твое дело.
- Еще раз услышу от тебя такое - и я стану не твоим делом, понял?
Мана отставил стакан. Лицо вампира было спокойным-спокойным...
- Что-то ты в последнее время мне совсем не нравишься, женщина, - сообщил он мне, останавливаясь близко, но не касаясь. - Слишком много себе позволяешь, - он улыбнулся, словно давая понять, что шутит, однако же... Шутки у Маны, если встречались, то либо очень ядовитые и злые, либо вот такие - непонятные и оттого жутковатые...
- Я... - начала было что-то дерзкое, но слов не было. Заткнулась.
Зеленые пылающие глаза, как квинтэссенция и суть этого экземпляра кровососа, пристально смотрели на меня. И почему я все время забываю, за что хотела его укокошить?.. Может, потому, что я всего лишь девушка, недавно справившая четвертак, а этот мужчина учился делать других забывчивыми три с половиной сотни лет?.. Вдруг пришло понимание, что я очень мало его знаю. А на самом деле - что там, под его смуглой кожей? Какого рода яд течет по его венам и сердце из какого камня бьется в его груди?..
- Я искренне полагала, что теперь своя среди вампиров. Что ж, впредь буду умнее, - я отвернулась, взяла кий и попыталась отойти подальше от Маны.
Была нагло схвачена за руку и возвращена на место.
- Люблю, когда ты чуть опечалена, так трогательно, - Мана неожиданно усадил меня на бильярдный стол, с удобством разместившись меж моих раскинутых ног. - 'И ты слегка обижена, как соблазнительно - прелестный ангел с пониженной самооценкой', - процитировал он кого-то.
- У меня не пониженная самооценка. Хотя сегодня, когда я рассматривала твои книги и... это... пианино, то поняла, что от общения со столь умным и одаренным парнем и впрямь потеряю свою уверенность.
- Я не соперник.
- Соперник...
- Вот как? Может, как-нибудь пойдем вдвоем курить сигары и снимать девчонок?
- Может, и пойдем. Люблю девок с большими сиськами.
- Как и все мы, - рука Маны трепетно прошлась по моей груди.
Под его полуопущенными длинными ресницами глаза начали влажно блестеть. Невыносимо порочное выражение лица вампира было для меня безотказным афродизиаком. Такой прекрасный и плохой, плохой...
Хорошо, что бильярдные столы такие тяжелые. Тот, над которым Мана нагнул меня, прижав щекой к зеленому сукну и захватив одной рукой мои запястья, даже не сдвинулся с места, хотя вампир так яростно входил в меня, что даже было немного больно. Господи, надеюсь, эти мои крики боли и удовольствия не слышал Мурза...
Наутро, стоило мне открыть глаза, как Мана (в одних лишь шортах сидящий на банкетке возле кровати) спросил:
- Ты себя хорошо чувствуешь?
В голосе легкое беспокойство.
- Да. А что? - я приняла из его рук стакан с красной жидкостью. - С утра бухать не хочется...
- Это сок. И моя кровь. Я вчера... - Мана сел на кровать, подогнув под себя ногу. - Немного забылся, - мне или показалось, или в голосе вампира было что-то вроде раскаяния. - Прости.
- Не за что просить прощения, - я махнула рукой, садясь и опираясь спиной о подушку. - Мне понравилось. К тому же, это так в твоем характере - платить за все.
- То есть? - насторожился Мана.
- У Кима позавчера я почти принудила тебя к сексу, - я не отказала себе в удовольствии ехидно ухмыльнуться - как любил ухмыляться сам Мана, - а ты этой ночью вернул мне должок, да еще и сверху щедро отсыпал...
Вампир нахмурился, встал. Ходил по комнате, пока я пила сок.
- Не верится, что за свою жизнь ты не успел примириться с тем, какой ты.
- А ты поверь, - эти тихие слова были сказаны, когда Мана выходил из комнаты.
Я обеспокоилась его странной реакцией на мои слова. В самом деле, за Маной наблюдалась тенденция к неосознанному, пожалуй, отмщению. И эти его предложения - к примеру, причинить боль ему за причиненную мне - о многом говорят. Мы часто применяем в общении с себе подобными ту модель поведения, которую хотели бы видеть применяемой к нам самим. Соблазняем так, как хотели бы быть соблазненными, и далее в том же духе.
Итак, мой обольстительный ангел мщения, значит, не в таком уж ты ладу с гадким собой...
Я нашла Ману на диване в зале. Он задумчиво курил в потолок, даже телевизор не включил. Я села на краешек дивана и выжидающе уставилась на вампира.
- Мне не нравится, когда ты такая, - наконец, с тяжелым вздохом, сказал он.
- Какая?
- Тихая.
- Ну... дай мне повод покричать.
- К моему сожалению, у меня есть для тебя весть, которая даже даст тебе повод меня расцеловать.
- Вот уж вряд ли.
- Ты сможешь с сегодняшнего дня ходить по магазинам и туда, куда тебе вздумается - конечно, исключая Blue Blood и дом Кимуры.
- Правда?! А что так?
- Ну, у тебя будет компания, которой я доверяю как самому себе. Причем, - Мана взял свой мобильник, лежащий рядом, взглянул на время, швырнул телефон обратно на черный велюр, - причем уже очень скоро...
Зеленоглазый резво вскочил, затушил сигарету в пепельнице.
- О ком ты, Мана?
- Я сейчас, оденусь...
И он умелся в мгновение ока. Конечно, кто бы ни приехал, нехорошо встречать гостей в трусах. Хотя мне очень нравилось разглядывать Ману, когда он скакал в таком виде...
Я умылась в ванной и почистила зубы пальцем. Ужасно хотелось домой - вымыться в своем душе и надеть другую одежду. Кажется, я не была в своей квартире целую вечность. Еще бы - в несчастные двое суток вместилось столько событий и впечатлений.
Мое внимание привлек звонок в дверь. Дернувшись, я уронила полотенце. Пытаясь в спешке повесить его обратно, уронила еще раз.
