дверцы — искореженные пластинки ненужного металла. Он увидел развевающийся плащ, черный снаружи, с подкладкой из красного шелка внутри, и галстук существа… Это была бабочка, она оказалась синей — в точности как сказал мальчик.
Попси выдернул Шеридана из машины, его когти прокололи пиджак и рубашку и глубоко вонзились в мышцы плеч: зеленые глаза попси внезапно стали красными, как кровавые розы.
— Мы пришли в торговый центр, потому что моему внуку захотелось трансформеров, — прошептал попси. От его дыхания несло разлагающимся мясом. — Такие фигурки, их показывают по телевидению. Они нравятся всем детям. Лучше бы ты не трогал его. Лучше бы ты не трогал нас всех.
Он тряхнул Шеридана, как тряпичную куклу. Шеридан вскрикнул, и попси встряхнул его снова. Он услышал, как попси заботливо спросил, все ли еще малыш хочет пить, и малыш ответил: да, очень, плохой человек так его перепугал, что у него совсем пересохло в горле. Шеридан лишь на мгновение увидел ноготь большого пальца попси, и затем он исчез под его подбородком. Ноготь был толстым и зазубренным. Этот ноготь перерезал горло Шеридана еще до того, как тот понял, что происходит. Последнее, что он увидел перед тем, как все помутнело перед его глазами, были ладони малыша, подставленные под струю крови подобно тому, как сам Шеридан в детстве жарким летним днем подставлял сложенные ковшиком ладошки под льющуюся из крана воду. Увидел он и самого попси, нежно, как любящий дедушка, поглаживающего малыша по голове.
Р. Четвинд-Хейс
Прославившийся впоследствии как «британский князь ужаса», Четвинд-Хейс дебютировал в литературе научно-фантастическим романом «Человек из бомбы» (1959), а затем выпустил мистический роман «Человек тьмы» (1964). Свой первый «страшный» рассказ, «Нечто», он продал в «Панораму ужасов- 7» (1966) Герберта Ван Тала. Приметив на полках у одного книготорговца множество книг в жанре хоррор, он написал книгу «страшных» историй и предложил ее двум издателям одновременно, тем самым поставив себя в трудное положение, поскольку заключить с ним контракт согласились оба. На исходе 1980-х годов, уже будучи маститым автором, выпустившим в свет два десятка сборников, он получил премии за вклад в жанр от Американской ассоциации авторов хоррора и Британского общества фэнтези. По его рассказам сняты художественные фильмы «Из могилы» (1973), «Клуб монстров» (1980) и один из эпизодов (1973) сериала «Ночная галерея Рода Серлинга».
Рассказ «Оборотень и вампиры» был впервые опубликован в авторском сборнике «Клуб монстров» (Лондон: Нью инглиш лайбрери, 1975).
Оборотень и вампиры
Причиной того, что случилось с Джорджем Хардкаслом, стала, конечно же, его чрезмерная любовь к собакам. Этот молодой человек не мог пройти мимо ни одного пса, не потрепав того по голове. Стоило какой-нибудь шелудивой, блохастой дворняге появиться из-за угла, как Джордж уже свистел, подзывая ее.
— Иди сюда, моя хорошая. Иди же.
Никто не знал, откуда у него такая неистовая привязанность к этим четвероногим, но факт остается фактом: Джордж Хардкасл просто обожал собак.
И все же трагедии могло не произойти, не отправься он в Гринсэнд-Хиллс. Точнее, в район Клэндон-Даун, где на холмах растут карликовые дубы, бледнолистные березы и мрачные ели и где в густом подлеске прячутся такие формы жизни, которые не всегда и увидишь. Однако Джордж, как и многие до него, ничего об этом не знал. Он весело взбирался по склонам холмов, радуясь свежему воздуху, полной тишине и собственной молодости.
Вот тут-то он и услышал вой, который принял за собачий. Джордж замер и стал вслушиваться, пытаясь определить направление. Впоследствии он вспоминал, что ему на ум не пришло ничего в этом роде: во-первых, он считал подобные легенды суевериями минувших веков, а во-вторых, разные ужасы всегда происходили ночью, при полной луне, а сейчас был самый разгар дня. Сквозь густую листву пробивались солнечные лучи, в теплом воздухе не пахло ничем особенным — только обычной лесной прелью. Словом, обыкновенная загородная местность, по которой гулял обыкновенный юноша англо- саксонского типа, с чистой кожей и светлыми волосами, не ахти какой умный, но наделенный хорошим здоровьем и приятной внешностью.
Вой повторился: протяжный, берущий за душу. Где-то страдала собака, и теперь Джордж знал, куда ему бежать. Нужно взять чуть влево и миновать рощицы молодых деревьев, чередующихся с зарослями густых кустарников. Мысль об опасности даже не мелькнула у Джорджа в голове. Он свернул с исхоженной тропы и углубился туда, где даже в солнечные летние дни всегда было сумрачно и прохладно. Воображение рисовало ему капкан, защемивший лапу несчастной псины. Он знал, что в таких случая собаки начинают отчаянно метаться и лишь усугубляют боль. Жалость заставляла его бежать изо всех сил. Джордж несся, не обращая внимания на ветви, хлещущие его по лицу, цепляющиеся к брюкам колючки и прочие препятствия. Вой раздался в третий раз, теперь немного справа. Следом послышалось утробное рычание. Будь на месте Джорджа другой человек, возможно, рычание его бы насторожило.
Минут пятнадцать он бежал в одном направлении, затем в другом и наконец остановился передохнуть под громадным дубом, что рос на полянке. Здесь, при виде сумрачных зарослей, Джорджа впервые обуял страх. Казалось бы, ну как можно заблудиться в английском лесу? Однако парню пришла в голову смехотворная мысль: ночь оставляет на день своих стражников и те способны в любой момент опутать его тенями.
Джордж выбрался из-под тенистого дуба и двинулся, как ему показалось, в том направлении, откуда пришел. Он успел сделать пару шагов, и вдруг, в нескольких ярдах слева, опять послышалось рычание. Сострадание покинуло его, как сорванный лист, унесенный бурей, взамен наполнил страх — необъяснимый, панический ужас. Он бросился бежать, упал, вскочил и помчался дальше. А за ним, пробираясь сквозь кустарник, несся какой-то зверь. Джордж слышал его тяжелое дыхание и ощущал, насколько тот разъярен. Разум покинул парня, место связного мышления занял инстинкт самосохранения. Сейчас он сознавал только одно: его кто-то преследует. Точнее, нагоняет.
Джордж не отваживался оглянуться, но, судя по звукам, зверь находился уже всего в нескольких футах. Неведомое существо принюхивалось, поскуливало, рычало, предвкушая добычу, а затем… Джордж завопил от нестерпимой боли, опалившей ему правое бедро. Он упал. Боль превратилась в яростное пламя, после чего его поглотила спасительная темнота.
Прошло не менее часа (возможно, что и более), прежде чем к Джорджу Хардкаслу вернулось сознание. Он лежал не шевелясь и пытался вспомнить, почему валяется здесь, в густом лесу. Тупая боль в правой ноге напомнила ему о произошедшем. Память обвила своими холодными щупальцами его мозг. Джордж отважился сесть и оглядеться по сторонам.
Смеркалось. Вечер быстро занимал свои позиции, но Джорджу хватило и этого сумеречного света, чтобы разглядеть мертвеца, лежащего в нескольких футах от него. Джордж сдавленно вскрикнул и попятился, а чтобы не видеть синюшного лица и выпученных глаз, закрыл свои собственные. Но это не помогло, поскольку отключить память ему не удавалось, а воспоминания пугали молодого человека еще сильнее, чем окружающая действительность. Он вновь открыл глаза и оглядел покойника. На вид тому было
