носовой хрящ, сломал пару зубов, смешал мозги. А потом начал лупить его ногами. И нет-нет поддавал Тоньке.
Сила в нем неимоверная. И неуправляемая. Он бил их обоих, пока не устал. Монашка все время сидела на кровати, в ужасе забилась в угол. Не видно ее, не слышно. Может быть, именно поэтому Кубометр ни разу не ударил ее…
Наконец он оторвался от Штурма и его сестры. Они были в отключке. Хватит мертвечину месить…
Кубометр обратил свой звериный лик к монашке.
— Раздевайся, сука! — заорал он.
Монашку трясло от страха. Но она набралась наглости покачать головой. Кубометр уже поднял руку, чтобы влепить ей пощечину. Но его остановил Таракан. Принесла его нелегкая…
— Зачем? — просто спросил он.
И рука зависла в воздухе.
— Надо! — бросил Кубометр через плечо.
— Не надо… Ты и без того дров наломал. — В голосе Таракана слышался упрек.
— А тебе какое дело?
— Я же тебе говорил, не надо ее трогать… Видишь, Штурм за нее заступился. И другие пацаны могут подняться… Не надо. Остановись!..
Проклятая монашка!.. И Штурм за нее. И даже Таракан… Кубометру хватило ума осознать шаткость своего положения.
Его пацаны готовы идти за ним на любую «мокруху». Но какая-то дрянная монашка будит в них непонятные чувства…
Кубометру не хотелось сознаваться в своей неправоте. И не известно, что было бы дальше, если бы Таракан не сказал:
— Пошли, там Секс приехал. Информацию из ментовки привез…
Таракан бросил Кубометру палочку-выручалочку. И он ухватился за нее. Оставил и монашку, и Штурма, и его сестру. В двери комнаты с внешней стороны торчал ключ. Кубометр закрыл ее на замок. Ключ положил в карман.
Тоня пришла в себя от ласковых прикосновений чьих-то мягких нежных рук. Она открыла глаза и увидела над собой красивое лицо молодой монашки.
Да, очень красивая девочка. Неудивительно, что Сашка заступился за нее… Тоня ненавидела красивых девчонок. Но монашка почему-то не в счет. Она будила только добрые чувства. Поистине святое существо…
А ведь и Тоня могла стать такой. В сущности, и она добрая девчонка. Но Кубометр как сатана сбил ее с истинного пути. Будь проклят этот мерзавец!..
Кубометр жестоко избил ее… Но почему не так сильно болит лицо? Неужели потому, что над ним колдуют ручки красивой монашки? Эти руки снимают боль…
На глазах у Тони монашка привела в чувство брата. Сняла боль и с него.
Посчитав свою миссию выполненной, она вспорхнула на кровать и снова забилась в угол.
— Спасибо тебе! — поблагодарил ее Сашка.
— Спасибо вам… — ее голосок журчал как ручеек.
— Ненавижу этого гада! — сжал кулаки брат.
— Скотина! — согласилась Тоня. Она встала с пола, прошлась по комнате. Вроде ходить можно. Подошла к двери. Дверь закрыта.
— Ты встать можешь? — спросила она Сашку.
— Да, конечно… Только пару минут отлежаться бы…
— Не пару минут, а хотя бы два часа полежать, — сказала монашка. — У вас серьезная травма ноги… Но все пройдет…
— Пройдет, — кивнула Тоня.
Некоторое время в комнате была тишина. И монашка, казалось, растворилась в этой тишине. Она будто перестала существовать.
— Уходить нужно от этого подонка, — сказал Сашка.
— Куда?..
— Да куда угодно… За границу, например… Заберем все его деньги и за кордон. Там уж с его миллионами не пропадем…
— Про какие миллионы ты говоришь? — не поняла Тоня.
— Про те, который Кубометр прячет от нас.
— И ты знаешь, где он их прячет?
— Знаю… Я все знаю…
— И где?
— Село Куряево, кладбище, есть там одна могилка…
— Ты это серьезно?
Или Кубометр Сашке голову повредил. Бредит он… Или он в самом деле знает тайну. И сейчас просто в таком состоянии, когда не боится открыть ее.
— Уходить вам надо, — неожиданно подала голос монашка.
И словно какая-то сила плавно и быстро спустила ее на пол.
— Дверь закрыта, — покачала головой Тоня.
— Это нетрудно…
Монашка нагнулась над Сашкой, сунула руку ему под куртку. И вытащила пистолет. Китайский бесшумный «Тип 67». Хорошая игрушка. Так говорил брат, когда хвастался ею.
— Положи на место, — сказала Тоня.
Но та лишь покачала головой. Какое-то время она смотрела на пистолет, будто раздумывая над ним. Потом неожиданно быстро и ловко привела его к бою.
И направила его на Тоню.
— Ты что? — в ужасе попятилась та к двери.
— Отойди чуть в сторону, — спокойно и вежливо потребовала монашка.
Тоня послушно отошла в сторону. И услышала, как два раза чихнул пистолет. Послышался звон металла.
Этого просто не могло быть. Но это произошло. Легко, играючи, с расстояния метра в три монашка вогнала две пули в замок, на котором держалась дверь. Да так точно, что тот перестал быть замком. Монашка подошла к двери, легко открыла ее.
— Я сейчас, — тихо сказала она. И растворилась в полумраке коридора. Надо было видеть глаза Сашки. В них невозможное удивление и восхищение. Тоня лишь пожала плечами.
Секс долго и нудно рассказывал, как он по номеру «восьмерки» пробивал адрес Никиты. Мента какого-то нашел, заплатил ему. Туда-сюда, пятое-десятое… Кубометр бы давно оборвал его треп.
Но он успокаивался. Успокаивался после инцидента со Штурмом и Тонькой. Чтобы переключиться на Никиту, ему требовалось время.
И наконец он переключился на него.
— Короче, — оборвал он Секса. — Адрес есть?
— Да…
— Какой?
Секс назвал улицу, номер дома, квартиры.
— Сейчас пошлем туда людей… Кстати, а тот козел дома?
— Не знаю…
— Я знаю, — послышался вдруг очень приятный девичий голос.
В комнату вошла монашка. Правая рука ее свисала плетью. А в руке пистолет. Все, кто был в комнате, оторопели от неожиданности.
