В зал вошли три крепыша в кожаных куртках. Антон поднялся со своего места и деловито направился им навстречу.
— Мы только открылись, — сказал Никите Эльдар. — Сейчас к нам такие вот серьезные ребятки каждый день приходят. А наши покровители их влет отшивают… Вот, сейчас сам увидишь…
Антон подошел к «серьезным ребяткам», что-то спросил у них. Те ответили. Антон показал им на отдельный кабинет. Мол, вот компетентные люди сидят, с ними поговорите.
Никита видел, как братки зашли в кабинет к деловарам. Они хотели сесть на свободные места, но будто что-то остановило их. Здоровяк молчал, но его железобетонный взгляд словно вбивал крепышей в землю. Сила в этом взгляде неимоверная, братки чувствовали себя крайне неуютно.
Крепыши что-то сказали деловарам. Те даже головой не кивнули в ответ. Братки ушли.
— Вот так всегда, — гордо сказал Эльдар. — Леонид Иванович только посмотрит на братков, а у тех уже поджилки трясутся. Все уходят с пустыми руками. И никаких разбирательств после. Ни шума, ни крови… А ты говоришь, мы зря его пригласили…
— А я ничего и не говорю, — пожал плечами Никита.
Леонид Иванович. Надо же, как официально… Этот тяжеловес если и был старше Эльдара, то ненамного. А тот его Леонидом Ивановичем величает… Нет, не нравился Никите этот Ленчик. Впрочем, ему-то какое до него дело?..
Эльдар будто мысли его прочитал. И, как бы оправдываясь, сказал:
— А потом, он с нас всего пятнадцать процентов будет брать…
— Вот это-то и плохо, что всего пятнадцать, — покачал головой Никита.
Будто кто-то свыше сказал ему, что его бывшие институтские дружки попали в серьезный переплет. Они в бодром расположении духа. Но это только потому, что не видели они еще ни цветочков, ни ягодок. Все это впереди…
Мужик какой-то непонятливый сегодня попался.
Ленчик Цыбин по кличке Кубометр взял его, когда он из магазина выходил. Навороченный такой дядька, цепь золотая на шее, «котлы» конкретные на лапе — на штуку баксов потянут. И в «лопатнике» «хрустов» завались. Таракан видел, как он у кассы его доставал.
И тачка у него клевая — «Ауди-80», максимум три года ей. Для девяносто второго года такая машина высший класс.
Мужик сел в машину, а тут Купец возьми да из темноты нарисуйся, прыг на него и тяжестью своей в салон затолкал. Он брыкаться начал. А тут Таракан. Защелку на задней левой дверце сковырнул, дверца нараспашку, и в салон нырь. И сразу на мужика. Бух ему по чайнику кастетом. Тот и в отключку. Только ненадолго. Пока потрошили его и машину, он очухался. Нет чтобы молча лежать, так он бузить начал. Как дернется, и бац Купцу в череп кулаком. Тот отключился. Мужик на Таракана полез. Ну тот уже был готов к этому. Снова как врезал ему кастетом в чайник. В висок зарядил. Мужик копыта-то и откинул. В самом том смысле. Наглушняк его Таракан завалил.
Жмура выпотрошили, из тачки все выгребли и когти рвать. И вовремя. К ним уже бежали два каких- то мордоворота. Но догнать их не догнали, прыти не хватило.
А если бы хватило, то писец бы им пришел. У Кубометра все на мази. Он, Таракан и Купец — это ударная сила. Нурик и Секс на шухере. Треск, Валет и Бутыль — прикрытие. У них все серьезно — две «тэтэшки» и «лупара», обрез то бишь. Да и сами они, без стволов, пацаны крутые — палец им в рот не клади, откусят. Таракана с Купцом не на грядке нашли. Нурик и Секс, те послабже, но тоже ничего.
Не хилое дело они провернули. Без малого семь сотен баксов, две с половиной штуки «деревянными», часы дорогие, цепь золотая — улов что надо. И не наследили. С умом ведь к делу подходили. Маски вовремя надели, нитяные перчатки на руках, одеждой нигде не зацепились, из карманов ничего не выронили. Жмура вот образовали. Но Таракан кастет уже в канализацию сбросил.
Деньги поделили, часы и цепь заныкали. У них для этого тайник есть. Там уже немало всяких побрякушек пылится. Ведь это не первый их «скок», за второй десяток перевалило. И всегда богатая добыча. Правда, труп этот у них первый. Ну так в любом деле накладки бывают.
Забили «косячок» с пацанами, по кругу пустили, попыхтели немного и по домам.
Кубометр читал как-то про преступников. Шел вот один вроде него домой после дела, тоже после «мокрухи». Так его, беднягу, аж трясло. Страшно было, а вдруг менты заметут. А еще какой-то моральный аспект. Он даже не понял, что такое «аспект» — слово какое-то мудреное или чья-то кликуха… Херня все это.
Вот он домой идет, и все ему по фигу. Ментов он не боится. Чутье у него на это дело. Если наследили — будет где-то на клапан давить. А сейчас внутри у него спокойно, значит, все путем. И совесть его не мучает. А вообще, что такое совесть?..
К дому он в двенадцатом часу подходил. Обшарпанная «сталинка», дворик с виноградными беседками, фонарь тускло светит. И «запордан» столетней давности без колес на подпорках стоит. К этому он привык. А вот к иномарке крутой нет. Возле его подъезда «БМВ» почти новый. Когда он мимо него проходил, дверца открылась. Из машины Тонька вывалилась. Помятая она какая-то, будто на заднем сиденье полдня драли.
Красивая девка. Юбочка на ней короткая — ноги аппетитные по всей длине открыты. Маечка пуп не закрывает, груди под ней бултыхаются. Блондиночка. И вообще, Кубометр от нее балдел. Только она ему никак в руки не давалась. Типа, рылом не вышел.
— Чо, цыпа, натрахалась? — осклабился Кубометр. И хлоп ее по заднице.
— Урод! — взвизгнула Тонька.
— Не звезди, а то прямо тут выгребу!
Он уже представил, как разложит эту сучку прямо на лавочке.
— Эй, пацан, у тебя чо, крышу рвет? — услышал он грубый голос из машины.
— Чо?! — Кубометр с силой оттолкнул от себя Тоньку и всем корпусом развернулся к джипу.
А оттуда уже выползал какой-то толстомордый урод с пудовыми кулаками и габаритами штангиста- тяжеловеса. Только Кубометр и сам в хиляках никогда не числился. Не зря с малолетства в подвале пропадал, железо тягал, мешки с песком ногами и руками пинал. И природа силой не обидела. Сейчас ему двадцать два, и сил на двух таких уродов хватит.
Тяжеловес поставил на землю только одну ногу. Вторую не успел. Кубометр мощным толчком ткнулся в дверцу, прижал его к стойке, защемил мужику харю. И как врежет изо всех сил по ней кулаком. Второй удар, третий…
Он бил до тех пор, пока мужик не грохнулся в полном отрубе на землю. Морду ему Кубометр на отбивную пустил. Пусть знает, урод, на кого можно наезжать, а на кого нет…
Кубометр пнул уже бездвижное тело ногой и развернулся к Тоньке. Глянул в ее ошалевшие глаза. Как на какое-то чудовище смотрела она на него.
— Ну чо, сучка, думала трахаля своего на меня спустить?
Он зло сощурил глаза, нагнал страху на Тоньку.
— Я… Я ничего не думала, — заикаясь, ответила она.
— Тогда пошли, — кивнул он на подъезд. — Я тебе на клык чисто насуну…
— Не буду! — взвизгнула Тонька.
И вдруг с места взяла бешеный старт. В подъезд щиманулась, только пятки засверкали. Но гнаться за ней Кубометру западло. А куда она денется? Не в одном доме разве живут? Еще не раз встретятся…
Кубометр снова повернулся к иномарке. Крутая тачка, не вопрос. Какой-то навороченный «новорус» колесит на ней. Или даже браток из кодлана Шараги.
Город у них не то чтобы очень большой. Но и маленьким не назовешь. Районный центр. Шарага «бригаду» держит, десятка полтора хмырей зажравшихся.
Пока Кубометр с братками уживается. Они бизнесменов по одному счету дербанят, Кубометр со своими пацанами по другому. Вот сегодня одного «новоруса» бомбанули, ну и мочканули по ходу. Зато на «хрусты» наварились.
«Новорус» наверняка под «крышей» Шараги. Да только Кубометру до фонаря. Ссать он хотел на
