одиночку или вдвоем.
Палта Ачилович со вздохом взглянул на Ялкабова:
— Где моя молодость?! Каждая из этих девушек достойна быть хозяйкой дома. С такими не десять, а все сто лет учиться можно.
— Думаю, они и стали хозяйками, — успокоил его Хаиткулы.
Худайберды неприязненно глянул на Ачилова, но опять промолчал.
— Это все ваши одноклассницы или среди них есть и другие? — строго спросил Палта Ачилович.
Худайберды передернул плечами:
— Да, школьницы. Вот снимок нашего выпуска.
— Верю, верю… Но хочу выяснить все до мелочи, — грозно добавил Ачилов — он уже приготовился «изловить» Ялкабова. Не нравился ему этот неприятный малый, наверное, он виновник гибели Бекджана.
Худайберды тоже почувствовал антипатию к Палте Ачиловичу. Он подумал, что главная опасность исходит от него, а не от доброжелательного молодого следователя.
Хаиткулы мягко начал:
— Погодите, погодите! Хотелось бы узнать, кого из девушек любил Бекджан? Или хотя бы какую из всех он предпочитал другим? Не торопитесь, Худайберды, припомните хорошенько! Прошло столько лет…
— Да, да, — поддержал Ачилов. — Ты друг, он от тебя ничего не скрывал.
Вместо ответа Ялкабов покачал головой и прищелкнул языком в знак отрицания.
— Отказываешься давать показания?! — побагровел Палта Ачилович. — Мы не попугаи, чтобы изъясняться на таком языке. Хоть и расстелен достархан, но у нас не застольная беседа, а официальный допрос!
Ачилов досадовал на себя за то, что послушался Хаиткулы и пришел сюда. В кабинете он бы показал этому типу кузькину мать!
За несколько дней, что они прожили вместе в гостинице, Палта Ачилович хорошо узнал Хаиткулы. Тот рассказал о своих родных и о том, что у него есть невеста по имени Марал. (Правда, инспектор скрыл, что она сестра погибшего.) Уважая Хаиткулы, его способности, Ачилов, однако, осуждал товарища за мягкость характера. С такими методами следствия далеко не уедешь.
Ялкабов привстал с подушки и, усевшись по-турецки, не глядя ни на кого, проворчал:
— Бекджан относился к любви не так, как вы полагаете. Свои чувства он хранил про себя и никому не поверял. Что имел, унес с собой.
— Я сравнил фотографии с групповым снимком. С вами учились восемь девушек, не так ли? — спросил Палта Ачилович.
Худайберды кивнул.
— Так-так, — Ачилов побарабанил пальцами по обложке альбома. — Тут карточки семи девушек, не хватает еще одной… А она была, — и следователь показал на белое пятно, обведенное орнаментом.
Ялкабов беспокойно взглянул на гостей;
— Ловить меня пришли? Не нашли преступника, хотите вместо него меня…
Палта Ачилович, обрадовавшись, что удалось вывести собеседника из равновесия, настаивал:
— Так чья же это фотография? Не молчите! Молчание вам скорее во вред, чем на пользу.
Худайберды глубоко вздохнул:
— Тут был мой портрет… Товарищи увидели мою карточку среди снимков девушек и стали смеяться. Вот я и вырвал…
— А может быть, тут был снимок Бекджана? — лукаво спросил Ачилов.
Лицо Ялкабова потемнело. Он молча выхватил альбом из рук следователя и принялся нервно листать его. Палта Ачилович, не обращая внимания на возбуждение Худайберды, снова заговорил:
— Нам известно, что в последнее время вы с Бекджаном не дружили, даже не встречались. Из-за чего поссорились?
Худайберды вырвал из альбома какую-то фотографию и бросил ее перед следователями:
— Читайте!
Палта Ачилович прочел надпись на обороте карточки:
«С пожеланиями быть верными друг другу до конца.
— Это была наша последняя встреча, — вызывающе крикнул Ялкабов.
— А на следующий день Бекджан исчез?
— Да…
— Э-хе-хе! — торжествующе произнес Ачилов. — Вы делаете вид, что кое-что забыли. Раньше вы утверждали, что видели Бекджана в тот вечер, когда он исчез. Так?
— Одно дело встреча, а другое дело — обмен приветствиями на дороге, — мрачно отозвался Ялкабов.
— Значит, накануне его исчезновения вы встретились! — не удержался Хаиткулы. — О чем же беседовали?
Слушая объяснения Ялкабова, инспектор разглядывал надписи на оборотных сторонах фотографий. На всех снимках Бекджана стояло:
«От Бекджана Худайберды» или «Другу Худайберды».
Отсутствие на последней карточке имени Ялкабова и особенно смысл написанного насторожили Хаиткулы.
По словам Худайберды, выходило, что накануне гибели Бекджана они встретились в правлении колхоза. Бекджан повел его к себе домой, где и отдал Ялкабову на память фотографию.
Выходило, что Худайберды сам расставлял себе ловушки. Когда ашхабадский инспектор беседовал с матерью Бекджана, он интересовался, кто был у них незадолго до исчезновения сына. Мать уверенно сказала, что никто не приходил. Поэтому Хаиткулы с подозрением отнесся к утверждению Ялкабова, что фотография, о которой шла речь, была подарена ему лично.
Получив ответы на интересовавшие их вопросы, следователи попросили разрешения взять с собой альбом и пригласили Худайберды явиться на другой день в гостиницу для подписания протокола.
В это время из комнаты матери Ялкабова вышел Пиримкулы Абдуллаев, и, попрощавшись с Худайберды, все трое отправились со двора.
XIV
Участковый рассказал: мать Худайберды поклялась на коране, что Бекджан не стал бывать у них в доме с женитьбой Ялкабова. Больше того, он не был даже на свадьбе. Если учесть все добытые сведения и анонимное письмо, которое указывало на Худайберды как на убийцу, то можно было с уверенностью сказать, что дело близится к завершению.
Посовещавшись с участием Абдуллаева, следователи решили прежде всего выяснить несколько вопросов. Нужно было узнать, кто автор письма и каковы его цели. Если он хотел помочь следствию, то на каких фактах он основывался? Почему Худайберды дает ложные показания? Была ли необходимость приглашать с дальнего участка Гуйч-ага, чтобы зарезать барана, или это был повод для того, чтобы оставить Бекджана одного? Кем сделана надпись на обороте фотографии, и если Бекджаном, то кому она адресована? Кроме этого, необходимо было выяснить судьбу Назли, дочери Най-мираба.
На ближайшие дни работу распределили так: Палта Ачилович и участковый должны разыскать
