газетки лежат? Не понял, кто пожарных вызывал? Она, именно она, чтобы ее выпустили! А газеты и полотенце притащила, чтобы создать видимость пожара – на всякий случай. Вот и спички, видите? – Он потряс глухо погремевшим коробком. – Поджигательница чертова! Нет на нее наполеоновской армии!
– А вода зачем? – почти испуганно спросил Макс.
– Вода? – хмыкнул Долохов. – Ну, это самое простое! Водой она собиралась пожар заливать, если сильно разгорится. Да, барышня с фантазией. С большой фантазией! И я зуб даю: это она скачала мои файлы в свой компьютер. По электронке отправила. Она, зараза! А здесь стерла их все, чтобы разговаривать со мной с позиции силы! Ярушкина Елена Дмитриевна… – произнес он негромко, делая руками такое движение, словно выжимая только что постиранное белье. Или, вернее, словно откручивал кому-то шею. – Ну, попадись она мне! Да я ее сам отвезу во Владимирскую область и в тот же самый сугроб запихаю, откуда вынул!
– Ты ее из сугроба вытащил? – вытаращился Максим. – Во классно! А меня ругал, что я мочалок на Покровке кадрю. А сам-то…
Тут же он не без опаски оглянулся на Валентину и прихлопнул рот рукой.
– Слушай, ты, кажется, куда-то шел? – сердито сказал Долохов, выключая компьютер. – Ну и топай. Некогда мне. Пора идти!
– А куда ты? – спросил Максим.
– На кудыкину гору, воровать
Он подобрал с пола куртку, стал неуклюже совать руки в рукава, но запутался. Валентина, чувствуя себя все-таки виноватой, подошла, помогла.
– Спасибо, – буркнул Долохов, не глядя.
Значит, сердится еще. Ну что ж, это понятно…
И вдруг он встрепенулся, уставился на Максима:
– Погоди, Макс! Я не просек сначала. Как, ты сказал, парня того зовут, которого поминают сегодня?
– Сережа Пластов.
– А отец его… отца, часом, не Олег Сергеевич звали? – напрягся Долохов.
Валентина снова вздрогнула.
– Ну да, вроде так, – неуверенно проговорил Максим.
– Странно, – пробормотал Долохов. – Очень странно. А впрочем, это не суть важно. Вот что, Максим. Я с тобой поеду. Мне на этих поминках очень надо побывать, понял? Потом придумаем легенду, по которой ты меня с собой взял. Ну, наврем что-нибудь, понятно? Пошли, быстро! Далеко ехать?
– Нет, на Провиантскую. Там столовка студенческая, в ней поминки будут. То есть Серега жил аж на Актюбинской, а родители его не знаю точно где, но поминки решили устроить здесь.
«Актюбинская – это мой участок», – автоматически отметила Валентина. Для нее вообще весь город делился скорее не на улицы, а на участки, обслуживаемые разными городскими консультациями.
– Погодите, – тронула она за рукав порывисто устремившегося вперед Долохова. – Возьмите меня с собой.
– Куда?! – одинаково изумленно вытаращились на нее Долохов и Максим. – На поминки?
– Да.
– Ты что, тетя Валя? – похлопал ресницами Максим. – Знала Серегу, что ли?
– Нет, я его отца знаю, Олега Пластова.
– Его не будет на похоронах, – вдруг сказал Долохов.
– Почему? Откуда ты знаешь? – враз спросили Максим и Валентина.
– Да вот так уж, – буркнул Долохов. – Узнал нечаянно.
– Он что, в командировке? – непонимающе допытывался Максим.
Долохов мгновение смотрел на него, потом отвел глаза:
– Ну да. Причем в очень дальней. Ладно, поехали. Все расскажу по пути. Быстро одевайся, Валентина. У тебя, кажется, появился шанс загладить вашу о-очень крупную семейную промашку, поняла? И в темпе, в темпе, в темпе!
