невозможно справиться.
Он был не прав! Карина не могла справиться с отвращением к себе! Где теперь взять денег, чтобы заплатить за порванное платье, за испорченные туфли? Чулки, конечно, тоже в ударном состоянии, можно не сомневаться. У сестры просить? Откуда у нее? И родителям взять негде… Все, что она когда-то заработала на соревнованиях, было уже давно съедено инфляцией. Ну, приоделись с Сашенькой, купили подарки родителям, в Сергаче крышу перекрыли, помнится, вот и все полезные траты. Да и за обучение в агентстве пришлось уплатить немало. А остальное профукано – так что жили практически на Сашкину зарплату. Иногда ей платили за презентации одежды, но сегодня ей точно ничего не заплатят. Еще и наоборот.
– Да перестань ты! – раздраженно прикрикнул Иванов, похоже принадлежавший к числу тех мужчин, которые звереют от женских слез.
Карина испуганно притихла, и он смягчился:
– А впрочем, если тебе от этого легче, – плачь. Только какой смысл? Ушла живая и невредимая, ничего плохого он тебе сделать не успел, хотя планы были далеко идущие…
– А вы откуда знаете? – насторожилась Карина. Слезы мгновенно высохли, она отодвинулась от своего спасителя как можно дальше.
– Вот она, благодарность, – буркнул тот мрачно, но не выдержал принятой роли – усмехнулся: – Успокойся. Я давно не кушаю маленьких девочек. Что касается планов Петрова, то он меня в них довольно подробно посвящал все то время, пока мы ужинали и ждали тебя. Я в этот вертеп разврата, как ты, наверное, поняла, попал случайно. Так, оказал господину Петрову одну услугу, – он на миг замялся, – экспертного порядка, ну, Пал Василич и пригласил меня на ужин. Дело обычное между деловыми людьми, я в «Стеньке» уже бывал, мне казалось, что там вполне прилично. Правда, я бывал там днем, а вечером, оказывается, совсем другое творится… Тебя что, на дело послали, а инструктаж не провели?
– Да нет, я бывала на презентациях модных магазинов на бизнес-приемах. Но никогда, ни разу не было ничего такого!
– Ты спортсменка в прошлом?
– Да. А откуда вы знаете?
– Наш брат во Христе Олег Куперыч прошерстил все модельные агентства частым гребнем. Связи у него и знакомства огромаднейшие. А задача стояла – найти гимнасточку для утех господина Петрова. Пашка тут на днях вычитал про спортивный секс в какой-то вонючей газетенке, из тех, в которых на каждой странице или педофилия, или голубизна прославляется, ну, вроде «Смены». Дескать, со спортсменками – это что-то особенное! Сначала хотел штангистку заказать, чтоб она его на руках носила, но даже Куперыч смекнул, что тут и у чемпионки мира в тяжелом весе пупок развяжется. Да и не демонстрируют они платьиц, штангистки-то! Тогда Пал Василич потребовал гимнастку, чтоб она разные позы принимала, на голове стояла и все такое прочее.
– Нет, правда? – недоверчиво спросила Карина.
– Конечно, правда. Неужели ты даже не предполагала, куда идешь?
– Что-то такое мелькнуло, вроде опаска какая-то, когда Женька, ну, это руководитель нашего агентства, именно меня послала, – задумчиво сказала Карина. – Обычно самые дорогие вещи у нас демонстрирует Анечка Елохова. Она из нас самой лучшей считается.
Может быть, только дьявол уловил бы нотку иронии, прозвучавшую в слове «считается». Наверное, этот Иванов был именно дьяволом, потому что он тонко усмехнулся. Карине стало стыдно, и она торопливо продолжала:
– И на этот прием – он хорошо оплачиваемый, престижный, – сначала должна была пойти Анечка, однако в самый последний момент Женя вызвала меня. Теперь понимаю, почему. Анька даже обиделась: она более худая, на ней и платье лучше сидит…
И ахнула: опять мысли, как по заколдованному кругу, вернулись к этому проклятому платью – точнее, к тому, что осталось от него. И каблук!
– Боже мой! – дрожащим голосом сказала Карина. – А мой плащ! А сумочка! Все осталось там!
– Елы-палы! – покачал головой Иванов. – Что-то ценное было?
– Да чепуха, в сумке только косметика, бог с ней, а вот плащ… Он, правда, старый, но как я теперь домой приду в таком виде?! Сестра… она меня…
Карина замолчала, чувствуя, что рыдания снова стискивают горло.
– Побьет, что ли? – хмыкнул Иванов.
– Кто? Сашка? – Карина невольно засмеялась сквозь слезы. – Да вы что! Она лучше всех! Мне просто неохота ее расстраивать. Она давно говорит, что в этом агентстве толку не будет, что Полозова меня скоро выживет, потому что не выносит рядом с собой красивых девушек. А теперь я заявлюсь вся ободранная!
– Да, видок у тебя не для слабонервных, – подтвердил Иванов. – Твоя сестра училка, что ли, что такая суровая?
– Да не суровая она! – воскликнула Карина. – Она просто меня очень любит и беспокоится. Она врач, как вы.
– А, ну да, – кивнул Иванов. – Коллеги! Ну, а раз коллеги… – И он резко свернул с шоссе к бензоколонке, рядом с которой сверкал огнями ночной супермаркет.
– Выходи. Давай сотворим небольшой шопинг.
– Да вы что?! – всполошилась Карина. – Какой может быть шопинг в таком виде?!
– Не может быть, – согласился Иванов, раздергивая те самые проводки, которые соединил недавно. Мотор замолчал. – Потому надо как можно скорее принять приличный образ. В самом деле – нельзя так прийти домой. Пробежишься там по рядам, выберешь одежонку какую-нибудь, а я заплачу. И не надо, не делай таких глаз! – выставил он ладонь. – Пал Василич, наш общий кореш, отвалил мне две тысячи баксов в счет будущих трудов. После того, что я сегодня наблюдал, у меня возникло сильнейшее искушение послать
