вопреки его зову возлюбить ближнего сжигают еретиков на кострищах? Учение Мартына Лютера идёт от порицания стяжательства и неправды латинства, неудивительно, что оно, подобно пожару, распространилось среди народов, над которыми распростёрлась власть римского папы, но сам Лютер в душе стяжатель. Любая церковь сильна подвижниками веры, готовыми не на словах, а на деле творить добро. А что же Лютер? Любит ли он Бога и ближнего? Я сильно сомневаюсь в этом. Не по доброй воле, не по благочестивому устремлению сделался он монахом, а испытав ужас и тоску смерти во время страшной грозы, которые вынудили его дать обет постричься. Лютер не любит Бога, ему приятнее было бы лицезреть дьявола. Святая жизнь в монастыре для грехолюбивого человека-сущий ад. Отчаявшись заслужить спасение тяжкими трудами, монастырским подвижничеством, он по своей воле снял с себя монашеский сан, нарушив тем самым свою клятву перед Богом, и измыслил учение, привлекательное для многих тем, что можно якобы спастись человеку одною верою в Бога без добрых дел. Надо ли говорить, сколь опасно такое учение для души человека? И сам образ жизни Лютера утверждает меня в этой мысли. В нём нет и крохи духовного благочестия, Встречаясь по вечерам с друзьями, он выпивает добрую чарку вина или кружку пива и говорит при этом кощунственные слова, будто Бог считает полезным, чтобы он иногда напился пьяным. Пообещав Богу стать монахом, он дерзостно попрал клятву, оставил монастырь и женился на приглянувшейся ему монахине. Вот так святой человек! Не любя Бога, Лютер не любит и ближнего, но только самого себя. «Азь есмь свет миру, — изрёк он, — и имею власть рассудить, от Бога ли учение папистов или от человека, потому что творю волю Божию. Христос поставил меня в служители Слова и дал мне право произносить приговор над верою папы, иудеев, турок и еретиков; я низложу всех отступников, повергну их к стопам своим. Я хочу быть правым судией. Я, Лютер, уверен, что проповеди моей воздадут свидетельства птицы, камни и песок морской. Я крещён и призван от Бога к служению Слову, которое есть сила небесная, а потому и я причастен к чинам небесного царствия. Гавриил и все ангелы смотрят на меня как на драгоценный перл. Мало того, они хвалят и прославляют меня, удивляются мне». Воистину нет предела самообольщению, самолюбию, гордыни! Разве таким был Нил Сорский, всю жизнь избегавший всяких почестей? Но если Лютер поставлен быть служителем Слова и судией Богом, то где же знамения Господни? Не было таковых ни при жизни, ни по смерти Мартына. Да и сам он отрицал чудеса и Божественные откровения.
— Слышал я, будто у Мартына Лютера много недругов.
— Еретиков всюду преследуют — в неметчине и на Руси. Их гонят за то, что они напоминают забытые Христовы истины. Между тем Христос был кроток с заблуждающимися, таковы же были и апостолы. А вот нынешние гонители, не решаясь идти в открытую, лицемерят, прибегают к помощи клеветы, утверждают, будто обвиняемые ими в Христа не веруют. Потому я и говорю тебе, отрок: будь осторожен в своих суждениях. Между тем не подобает христианам убивать заблуждающихся, надобно убеждать их научением и кротостью.
— Христос один, а веруют в него по-разному.
— Верно сказал Нил Сорский: «Писаний много, но не вся Божественна суть». Добавлю от себя: каков поп, таков и приход, какова вера, таков и народ. Бусурмане злы и жестоки — такова их вера. А в Индии, как поведал Афонька Никитин, другой народ, и вера там иная. Мы и латины веруем в Христа, и потому, казалось бы, должны быть сходными наши устремления. Однако латинство погрязло в стяжательстве, и народ тамошний не чета нашему — пронырлив, расторопен, расчётлив, почитает ремёсла и торговлю, стяжает серебришко и золотишко.
— Что же в том плохого — в стремлении жить в достатке, в развитии ремёсел, умножающих богатство?
— Зла никакого нет, доколе достаток в разумных пределах. Чрезмерная забота о богачестве — стяжательство- не оставляет времени для помыслов о спасении души, а ведь заблудшие души-источник всякого зла. И с другой стороны, глянь на чрезмерное богатство. В одном и том же селении крестьяне из года в год, если тому не препятствует непогодица, снимают в общем-то одинаковый урожай жита. Но если боярин потребует в этом году податей больше, чем в минувшем, — а это у нас на Руси нередко случается, — то крестьянам будет худо. Вот и выходит, что если один человек купается в роскоши за счёт обмана и ограбления других, то сотни ограбленных им голодают. Речь не о том, отрок, что добрый хозяин должен жить так же, как ленивый, — достаток должен быть в разумных пределах и создаваться честным трудом, а не обманом. Истинная вера — укрепившаяся на Руси православная вера. И хоть не всё у нас хорошо по вине стяжателей, однако же немало на Руси истинных служителей Бога, не только словами, но и делом утверждающих любовь к ближнему. Обретаются в Русской земле и чудотворцы, показывающие нам силу Господа Бога нашего. Мы, нестяжатели, против того, чтобы были у монастырей вотчины, громко ругаем за это иосифлян, но помним и добрые их дела. Ведаешь ли, отрок, что Иосиф Волоцкий в голодную годину кормил при своей обители множество людей, ввергнув в нищету братьев своих — монахов?
— Многократно слышал о том, Артемий.
— Усвоил ли разницу между нестяжателями и лютеранами?
— Усвоил, святой отец.
— Так действуй всегда на благо Господа нашего и ближних.
— На обратном пути в Москву побываю в своём поместье в Переяславском уезде и всех людей освобожу от кабалы.
— Одобряю твоё намерение, чадо моё. Вижу, добрый ты человек. Дай Бог, чтобы беда обошла тебя стороной. Научись побеждать грех, в нас живущий, ни на кого и ни за что не сердись, ни о ком не помысли по-злому, хотя бы кто и причинил тебе обиду, а всячески извиняй обидчика. Возлюби врагов своих, не мсти им ни словом, ни помыслом, ни делом. Презирай корысть и сластолюбие, возлюби нестяжательство и простоту в пище, питье и одежде. Не собирай богатство, но подавай милостыню бедным и тем стяжаешь себе сокровище, нескудеющее на небесах. Никому не льсти, но каждому говори правду безбоязненно. Не прельщайся красотой лица, но почитай во всяком красивом и некрасивом человеке красоту образа Божия, одинакового у всех. Стремись к вечной жизни и вечной радости. Прощай, сын мой!
Артемий в задумчивости прошёлся по келье. Зачем его вызвали в Москву? Вскоре после беседы с Матвеем Башкиным прибыл в Нилову пустынь гонец и велел срочно явиться на церковный собор. Три дня назад Артемий прибыл в Москву, где его поселили в Чудовом монастыре, но хотя собор заседает, его почему-то не спешат звать туда. Что бы это значило?
Тихо вошёл келейник, почтительно склонился перед старцем. Знак добрый: если бы для какой пакости позвали, келейник не стал бы гнуть спины.
— Вижу, роспись стен поновили, кто же трудился? — Артемий спросил первое, что пришло на ум.
— Псковичи расписывали, а приглядывал за их работой сам батюшка Сильвестр.
— Лепота!
— До пожара не хуже было, жаль, что монастырь наш погорел. Ничего не уцелело, всё ненасытный огонь пожрал, а вот мощи великого чудотворца Алексея божьим милосердием сохранились.
— То знак милости Божьей.
— А в этой келье когда-то жительствовал Вассиан Патрикеев. Лет двадцать, поди, с той поры прошло, я ещё молодым тогда был. После церковного собора увезли его в Иосифову обитель, там он вскоре и преставился.
Воспоминание о печальной участи Вассиана Патрикеева было неприятно Артемию. Зачем его позвали в Москву? Уж не донёс ли кто митрополиту о неугодных ему речах, нередко звучавших в Ниловой пустыне?
Келейник подмёл пол и вышел, ко вскоре вернулся взволнованный:
— Сюда батюшка Сильвестр идёт!
Сильвестр вошёл, приветливо улыбаясь, торжественно изрёк:
— Рад видеть тебя, Артемий, в Москве.
— Благодарю Бога за то, что он свёл нас, Сильвестр.
— Много добрых слов довелось мне услышать о заволжских старцах, твёрдо отстаивающих основы православной церкви.
Артемию помнилось, что Сильвестр похвалил заволжских старцев неискренно.
— В меру своих сил тщимся мы следовать заветам нашего учителя Нила Сорского. К сожалению,
