отношение, когда он увидит своего некрасивого сына?
Однако Митридат не выказал и тени неудовольствия.
Взяв ребенка на руки, он расхаживал с ним по комнате и делился с Роксаной своими замыслами:
— Мой старший сын Махар стал царем Каппадокии. Сын от Антиохи, названный, как и я, Митридатом, в будущем станет царем Понта. Твой сын, Роксана, когда подрастет, станет царем Боспора.
Сына Нисы я посажу царем в Колхиде, когда завоюю эту страну. Кто, как не сыновья, поможет мне удержать захваченные земли? Вопрос был обращен к Роксане, с умилением наблюдавшей за Митридатом с ее первенцем на руках.
— О мой царь! — растроганно промолвила Роксана, припадая к ногам Митридата. — Я готова родить тебе столько сыновей, сколько ты пожелаешь.
Хотя Митридат почти все ночи проводил с Роксаной, тем не менее в сердце царицы не было полного покоя. Она чувствовала, что супруг что-то скрывает от нее, не желая распространяться о таинственной смерти Ариарата и о том, что подтолкнуло Нису зачать ребенка в храме Диониса.
Все, кто знал об этом, рассказывали Роксане о случившемся как о факте, не раскрывая причин.
Такой заговор молчания заинтриговал Роксану.
Царица осмелилась на решительный шаг: она тайно встретилась с гаушакой.
— Я хочу знать, от чего умер Ариарат? От кого родила сына Ниса: от мужа или от бога, как болтают вокруг? Что пишет в своих письмах к Митридату Лаодика? Если ты поможешь мне, Зариатр, моя щедрость будет безгранична.
Зариатр выслушал Роксану, почтительно склонив голову.
— На это потребуется время, царица, — предупредил он.
— Я подожду, — сказала Роксана, — но ты поторопись! И держи это в тайне!
Зариатр понимающе улыбнулся краем рта.
Прежнего доверия между Нисой и Роксаной больше не было, хотя сестры, как в пору детства, немало времени проводили вместе. Как-то раз Роксана спросила Нису: почему она не вышла замуж за Сузамитру, ведь ей предлагали это после смерти Ариарата.
— Разве я могу променять ложе бога на постель смертного человека? — с таинственной улыбкой ответила Ниса.
Она была уже не та наивная девочка, во всем подражавшая Роксане. После родов Ниса необыкновенно похорошела, и Роксана всерьез опасалась, как бы Митридат не увлекся ею.
Вот почему Роксана без особых огорчений проводила Митридата в поход, едва весеннее солнце растопило снег на горных дорогах.
Вскоре Зариатр принес царице перехваченное письмо от Лаодики. Он заверил Роксану, что сможет подделать печать на свитке.
Роксана прочитала письмо.
Ее щеки вспыхнули от негодования. Лаодика писала, что родившаяся у нее дочь, названная Клеопатрой, на самом деле зачата ею от Митридата. В самых пылких и страстных выражениях Лаодика описывала Митридату, как она томится без него, как страдает без его ласк, что она мечтает стать его законной супругой. В конце письма стояло несколько не очень лестных отзывов о Роксане — «носатой напыщенной уродке, мнящей о себе невесть что».
Роксана в гневе швырнула папирус на пол.
Она не ошиблась тогда, заподозрив взаимное влечение между Лаодикой и Митридатом во время приезда Никомеда в Синопу. Как он глуп и слеп, этот царь Никомед!
«Я раскрою ему глаза!» — мстительно подумала Роксана.
— Мне неудобно говорить о деньгах, о царица, — напомнил о себе Зариатр, — но уговор есть уговор…
Он стоял в нескольких шагах от Роксаны, не спуская с нее темных настороженных глаз.
— Да, конечно. — Роксана встала и поманила гаушаку за собой. — Идем. Зариатр последовал за царицей, предварительно подняв с полу папирусный свиток.
Спустя некоторое время Зариатр принес Роксане еще одно письмо, уже вскрытое. Письмо было прошлогодней давности.
— Я выкрал его из царской канцелярии, воспользовавшись случаем, — сказал Зариатр. — За это нужна особая плата, царица.
— Хорошо, хорошо, — нетерпеливо обронила Роксана, разворачивая свиток.
Каково же было ее удивление, когда из письма она узнала, что Митридату пишет какая-то девушка по имени Монима, живущая в городе Стратоникея. Монима упрекала Митридата за то, что он не торопится отвечать на ее письма. И тонко намекала, что пора бы положить предел их переписке и вновь встретиться с глазу на глаз. «Пока не увяла моя красота», — добавляла Монима.
Роксана была озадачена этим письмом.
Она отдала Зариатру все имеющиеся у нее деньги и велела раздобыть еще письма этой неизвестной Монимы.
Зариатр ушел от царицы довольный и унес письмо, чтобы так же незаметно положить его обратно, откуда он его выкрал.
Стефан был удивлен тем, что Роксана стала постоянно требовать у него денег. Затраты царицы вдруг непомерно возросли, хотя никаких особенно дорогих приобретений у нее не появилось. Наоборот Роксана перестала заказывать себе новые роскошные наряды и украшения, отказалась от услуг массажисток и личного астролога, стала гораздо меньше покупать благовонных масел, к которым всегда испытывала слабость. Все чаще отказывая Роксане в деньгах, Стефан объяснял это тем, что Митридат сократил расходы на дворцовое хозяйство и на потребности царской семьи и увеличил расходы на содержание войска и флота.
— Царь вознамерился завоевать полмира, — скорбно вздыхал Стефан, всем своим видом показывая Роксане, что он не одобряет подобный замысел Митридата.
Зариатр добросовестно выполнял поручение царицы. Так, он разузнал, что царь Ариарат умер не своей смертью, а был убит Митридатом. Что новое прозвище Митридата — Дионис — напрямую связано с рождением ребенка у Нисы. Верные слуги гаушаки побывали в Мазаке, сумели там разговорить жрецов храма Диониса, некоторых каппадокийских вельмож и друзей казненного Гордия.
Роксана все больше убеждалась, что Митридат ради достижения своих целей способен на все. Она знала и раньше, что Митридат сластолюбив, но не догадывалась, что до такой степени.
«Ему мало того, что он соблазнил родную мать и всех своих сестер! Из разных городов ему шлют письма совращенные им женщины, моля о встрече, — с негодованием думала Роксана. — Ему дарят наложниц, и он с радостью их принимает. Может, и теперь, воюя в Колхиде, Митридат между сражениями и переходами успевает соблазнять чужих жен и невинных дев, пользуясь своей неотразимой внешностью и страстным напором. А может, попросту грубой силой!»
Роксана чувствовала себя обманутой и униженной. Она так вдохновенно дарила свою любовь Митридату, а он, оказывается, обладая ею, писал письма другой женщине, ждущей его в Стратоникее, забавлялся украдкой с Лаодикой и Нисой. И еще у него была эта галатка Адобогион!
«Я должна разлюбить этого гнусного обманщика и сластолюбцу — решила для себя Роксана. — Я должна его возненавидеть! И уж конечно, не хранить ему верность!»
Роксана стала поглядывать на других мужчин. Чаще всего ей попадались на глаза чиновники, приходившие во дворец, царские телохранители и друзья Митридата.
С одним таким другом Роксана познакомилась довольно близко. Это был мастер по изготовлению камей и гемм из оникса и других мягких пород камня. Звали его Феак.
Митридат как-то заказал ему гемму со своим изображением.
Феак выполнил заказ.
Гемма так понравилась Митридату, что он повелел мастеру изготовить камеи с изображением Нисы и Роксаны. Это было после возвращения Митридата из Каппадокии. Камею с изображением Нисы Феак выполнил довольно быстро и получил за нее вознаграждение. А вот изготовление камеи с изображением Роксаны затянулось по той причине, что мастер никак не мог угодить самой Роксане. Перед тем как начать работать с камнем Феак делал из воска копию будущей камеи. Эту копию он показывал Митридату и
