«А ваш-тонебось в футуристы пошел!»Вот так это всеи случалось и было:не то чтобначальственный окрикослаб,но — детствомамаше с папашей грубилона весьбеспредельный российский масштаб.А вместе с родительским —царский и божийклонился,в цене упадая,престиж,и стала странана себя не похожей,все злей и угрюмейв затылке скрести.Конечно,не спор о семейственном благемассовкойтопорщилсяу леска,но —массовой перебежкою в лагерьределибылого уклада войска.Конечно,не в этом была революция,героика будней,упорство крота,но все беспризорнееголовы русыемелькалиукрадкою за ворота.Я знал эту юность,искавшую выходпод тусклой опекоюгородовых,не ждавшуютеплых местечек и выгод,а судеб —торжественных и передовых.Казалось —все скоро изменится…Ждаликаких-то неясных предвестий,толчков.Старались заглядывать в завтра.Но далихмурелив обрывках газетных клочков.Казалось —все скоро исполнится…Слишкомбыла эта явьи темна и тесна.Ловилиотгулы грозыпо наслышкам,шептались,что скоро наступит весна.И вдруг —в этом скомканном,съёженном мире,где день не забрезжили сумрак не сгас, —во всей своей молодостии ширипронесся призывомгрохочущий бас:«Ищите жирныхв домах-скорлупахи в бубен брюхавеселье бейте!Схватите за ногиглухих и глупыхи дуйте в уши им,как в ноздри флейте».Вот тут-тои поднялась потасовка:
