вскрыт. Такое впечатление, что при помощи взрывчатки.
– Ты в этом уверен?
– Абсолютно. С той стороны, откуда мы подходили, это место было хорошо видно. Мы действительно опоздали.
– Жаль. Но теперь это не важно. Теперь у нас другая проблема.
– Согласен. И, похоже, проблема серьёзная. Даже не знаю, что и думать. Эти ребята ещё ни слова нам не сказали. Есть какие-нибудь идеи?
– Пока ни одной. Только наблюдения. Степаныч, у тебя что?
– То же самое. С уверенностью могу сказать только одно – ребята профи. Причём такого уровня, что их в любом спецназе с руками оторвут.
– Откуда такое мнение? – настороженно спросил Кручинин.
– А вы не заметили?
– Что именно?
– Мы оказались в кольце. Причём обе группы сразу.
– И что это значит?
– А это значит, – вместо Степаныча пояснил Николай, – что мы практически прошли по ним и не заметили.
– Лихо, – задумчиво проворчал Кручинин. – Так что делать будем?
– Ничего, – тихо ответил Степаныч.
– Как это ничего? – не понял Кручинин.
– А вот так, ничего.
– Сначала нужно понять, что им нужно, и определиться, где наш транспорт, а уж потом думать, куда рвать, – быстро пояснил Николай.
– Думаете, они и самолёты захватили? – удивился Кручинин.
– Пока не знаю, – ответил Николай, внимательно вглядываясь в тройку всадников, рысью догонявших колонну.
Один из всадников ловко пересадил связанного по рукам и ногам человека на бричку, и Николай, мрачно посмотрев на него, тихо спросил:
– Что с самолётом?
– Забрали, – коротко ответил привезённый.
– Кто?
– Понятия не имею. Пока меня вязали, какой-то парень забрался в кабину, запустил движок и очень ловко начал выруливать для разгона. На моём самолёте. Слышишь, Коля, на моём. Мы так не договаривались.
– Не психуй, Витя. Сам же видишь, здесь всё пошло не так, – мрачно ответил Николай.
– Похоже, мы капитально влипли, – вздохнул Степаныч.
– И?
– А что и? – пожал он плечами, бросив на своего работодателя быстрый взгляд. – В данной ситуации мы можем только плыть по течению. Транспорт отобрали, где находимся, не знаем, куда везут, неизвестно, оружия и припасов нет. Так что дёргаться бессмысленно.
– Ты, твои ребята, Николай, это четыре профессионала. Я, эти двое, тоже не пальцем деланы. Может, попробуем? – растерянно предложил Кручинин.
– Глупо. Здесь сорок всадников. Все хорошо вооружены. И похоже, кулаками орудовать тоже не дураки. На этих двоих, – тут Николай кивком головы указал на своих родственников, – надежды нет. Старший ещё на что-то способен, а младший полная медуза. Так что рассчитывать на них не стоит. Всё равно до границы нам без припасов не добраться. Это же зона, здесь даже дорог нет. Пока будем кружить, остальные подтянутся.
– Это верно, – вздохнул Степаныч.
– Значит, просто сидеть и ждать? – спросил Кручинин, всё ещё не веря в происходящее.
– Вот именно, просто сидеть и ждать, – резко ответил ему Степаныч. – И не забывайте, Вячеслав Иванович, здесь ваша дочь.
– Именно поэтому я и хочу вырваться, – огрызнулся Кручинин.
– Не сейчас, Вячеслав Иванович. Это опасно. Для всех. Придётся ждать.
– Чего? У моря погоды?
– Их требований.
– А с чего ты взял, что они будут чего-то требовать?
– Мы живы. Все. Если бы они хотели нас убить, не стали бы тащить куда-то. Прикончили бы на месте. Раз тащат, значит, чего-то хотят. А раз так, то ещё ничего не кончилось, – быстро пояснил Степаныч.
Не выдержав, в разговор вступила Наталья.
– Я слышала, здесь часто людей едят. Может, они нас на мясо готовят?
– Чушь, – фыркнул в ответ старый телохранитель. – Какое из нас мясо? Старовата конинка. Если только вас да Макса. Нет, ерунда это всё. Такие же люди, как и все. Думаю, доберёмся до места, там всё и узнаем.
Быстро переглянувшись, все пленники вынуждены были согласиться с его мнением, как с самым грамотным и адекватным в данной ситуации. Их везли двое суток, за которые остановка была сделана только один раз. Ели и пили неизвестные бойцы прямо в сёдлах.
Уставшие и измотанные пленники, устроившись поудобнее, решили воспользоваться возможностью отдохнуть и, прижавшись друг к другу для сохранения тепла, дружно уснули. Не обращая внимания на их проблемы, всадники продолжали погонять коней.
Ранним утром третьего дня кавалькада въехала в ворота очень странного поселения. Наталья, не раз бывавшая в своих путешествиях в самых разных уголках империи, ожидала чего угодно, но не такого образчика деревянного зодчества. Не имея под рукой никакого другого строительного материала, кроме деревьев, жители зоны создали настоящий деревянный город.
Прочные, в обхват толщиной брёвна были тщательно ошкурены и вырублены в лапу. Щели старательно проконопачены мхом и с внутренней стороны обшиты досками. Очевидно, поселенцам удалось найти где-то уцелевшую после потопа пилораму.
Пленников завели в одну из таких построек и, развязав, оставили в покое. Растирая запястья, Степаныч медленно прошёлся по периметру этой импровизированной тюрьмы и, внимательно осмотрев стены, удручённо покачал головой.
– Отсюда не сбежишь. Всё на совесть сделано.
– Вот именно, старина, на совесть. А бежать я вам не советую. Некуда вам бежать, – раздался звучный голос, и в дверях сарая появился странный человек.
Среднего роста, худощавый, с бородой и длинными, распущенными волосами. Этот факт больше всего удивил пленников. Понимая, что этот человек пришёл объяснить им всё случившееся, Кручинин выступил вперёд и с возмущённым видом спросил:
– На каком основании вы нас схватили? Что вам от нас нужно?
– Вот только не нужно делать вид, что оказались здесь случайно, – презрительно скривился вошедший. – Вы непрошеные гости в зоне. А с непрошеными гостями у нас разговор короткий.
– Не стоит нас пугать. Мы уже давно поняли, что мы нужны вам живыми, а не мёртвыми. Так что переходите к делу, – фыркнул в ответ Кручинин.
– Приятно иметь дело с умными людьми, – усмехнулся мужчина и, пожав плечами, продолжил: – Что ж. К делу так к делу. Вы правы, толку от вас мёртвых нам мало. А вот живые вы станете настоящим предметом для торга.
– Всё ясно, – кивнул Кручинин. – Сколько?
– Как мы выяснили из ваших документов, и вы, и ваши спутники весьма обеспеченные люди. Меня это радует.
– С чего вы взяли, что мы богаты? – пожал плечами Кручинин.
– Ну к чему эти игры, господин Кручинин. Имперский министр культуры просто не может быть нищим. Что называется, по определению. Как и семейство Верховских. Не нужно считать нас дикарями. Как видите, нам
