ненавистью произнёс Палёный.
– Это что ещё за проявление классовой ненависти? – удивлённо спросил старик.
– А то вы её физиономию не видели, когда я вошёл. Быдло в калашный ряд впёрлось. Я же говорю, небожители, – презрительно фыркнул парень.
– Павел Андреевич, он что, чокнутый? – растерянно спросила Наталья.
– Так, стоп, ребятки. Мне только ваших разборок тут не хватало, – резко осадил их обоих Художник. – Тёзка, пойди башку под холодную воду сунь. Ты мне здесь нужен трезвый и умный, а не пьяный и злой.
– Как прикажете, господин директор, – с пьяной бесшабашностью ответил парень и, поднявшись, направился к двери, чуть покачиваясь, но вполне уверенно.
Повернувшись к Наталье, старик вперил в неё долгий мрачный взгляд и после долгого молчания тихо сказал:
– Значит так, дочка. В этом заведении дураков не держат. А насчёт того, что он чокнутый, так мы тут все на голову ушибленные. Запомни, если кто и сможет действительно вытащить из зоны твоего отца, так это только он. Ну а по поводу небожителей, я тебе так скажу, этот парень на такую ненависть имеет право. Вот послушай…
В нескольких словах старик пересказал ей историю жизни парня, после чего взгляд Натальи на этого человека сильно изменился. Пережить то, что пережил он, и не сойти с ума, мог только очень сильный человек. Именно теперь ей стало понятно, почему лицо этого парня так бедно мимикой.
Когда Палёный вошёл в кабинет, на этот раз снизойдя до вежливого стука в дверь, её отношение к нему изменилось до противоположного. Присев на своё место, парень устало посмотрел на старика и, вздохнув, спросил:
– Как должны передать деньги?
– Мне назвали номер спутникового телефона. Сказали, что это будет прямая связь с их главарём. Он даст все указания.
– Понятно. Если вы решили ввести в дело меня, то это будет всё равно, что повесить на грудь табличку – имперская безопасность. Нужно, чтобы они сами предложили мне связаться с вами, – задумчиво ответил парень.
– И как это сделать? – тут же спросил Художник.
– Вам велели что-нибудь закупить?
– Да, медикаменты.
– Закупили?
– Ещё не все, – растерянно ответила Наталья, не понимая смысла этих вопросов.
– Закупайте всё по списку, – не обращая внимания на её растерянность, ответил он и, повернувшись к старику, добавил: – А мне пора воскреснуть.
– Когда?
– Чем скорее, тем лучше. Коридор готов?
– Давно уже, – улыбнулся Художник.
– Тогда завтра ночью я вылетаю, – решительно ответил парень.
– Куда сейчас? – спросил Художник, увидев, что он встаёт.
– Домой, отсыпаться и готовить аппарат.
– Как собираешься туда добраться? – не отставал от него старик.
– Расписной на джипе довезёт. Дождётся моего возвращения. С ним и приедем обратно.
– Логично, – задумчиво кивнул старик. – Скажешь Юре, чтобы отвёз вас обратно. Передай, что я приказал.
– Можно мне с вами? – неожиданно спросила Наталья.
– Не стоит, – покачал головой парень. – Займитесь своими делами. Не нужно, чтобы нас видели вместе.
– Хочешь сказать, что за ней наблюдают? – насторожился Художник.
– Не думаю, но от незапланированных на море случайностей даже контора Ллойда не страхует, – усмехнулся Палёный.
– Тоже верно, – усмехнулся старик и, повернувшись к Наталье, сказал: – Он прав, девочка. Не суетись. Я отлично понимаю твоё нетерпение, но в этом деле спешка самый большой враг.
Понимая, что он совершенно прав, Наталья с разочарованной миной села на место. Дождавшись, когда Палёный выйдет из кабинета, Художник бросил на Наталью лукавый взгляд и, усмехнувшись, сказал:
– Скажу тебе честно, дочка. Если сумеешь этого зверя приручить, лично тебе памятник поставлю.
– Павел Андреевич, я вообще-то замужем, – смущённо отозвалась Наталья.
– А разводы тогда для чего придуманы? – пожал плечами старик. – Если уж рожать от кого-то детей, то только от таких мужиков.
– Почему это? – с интересом спросила Наталья, чувствуя, как начинают пламенеть шея и уши.
– Да потому, что у них на генетическом уровне заложено умение выживать и заботиться о близких. За ним любая, как за скалой, будет. Вот только приручить его дело не для слабонервных. Проще в клетку с голодным тигром войти.
– Он так опасен? – удивилась Наталья.
– Он никому не верит, – грустно усмехнулся Художник. – Даже мне.
– И как же его тогда приручать? – не удержавшись, с улыбкой спросила она.
– Терпением и лаской, – поучительно ответил старик.
– Так что мне теперь делать? – спросила Наталья, неожиданно меняя тему.
– Поезжай и покупай лекарства. Я прикажу, чтобы тебя отвезли домой.
Устало кивнув, Наталья тихо попрощалась и, поднявшись, медленно вышла из кабинета.
Сидя в машине рядом с бесчувственным телом напарника, Пашка старательно размышлял. По мере своей пьяной возможности. Он давно уже заметил за своим организмом странную особенность. В случае крайней необходимости он мог разом оказаться почти трезвым и запоминал всё, о чём шёл разговор.
И вот теперь ему пришлось использовать эту свою способность на полную катушку. Откинувшись на сиденье, он уставился невидящим взглядом на дорогу, пытаясь понять, как сделать так, чтобы попавшийся чиновник не пострадал, и избавить своих друзей в зоне от опасности столкновения с имперским спецназом.
В том, что старик на такое способен, он даже не сомневался. Будь это кто-то рангом пониже, Пашка не стал бы так напрягаться, но министр не та рыбка, от которой можно просто отмахнуться. И дело было вовсе не в престиже империи. Всё упиралось в престиж Конторы.
Но действовать против людей, с которыми прожил бок о бок почти пять лет, Пашка тоже не мог. Это было сродни предательству. По большому счёту это и было предательство. Так и не придя к какому-то конкретному решению, он тяжело вздохнул и, покосившись на водителя, попросил:
– Давай в магазин заскочим.
– Зачем? – не понял водитель.
– Пива купим. Завтра придётся это тело реанимировать, а дома кроме водки ни черта нету. Если водкой похмелять, это уже не лечение, а запой получится.
– Тогда уж лучше рассолом, – усмехнулся в ответ водитель.
– Тоже верно. Говорят, мороженое хорошо помогает, – снова вздохнул Пашка.
– Слышал, но не пробовал, – кивнул в ответ водитель, ловко вписываясь в поворот на стоянку у гипермаркета.
– Ну, значит, есть шанс проверить всё сразу, – подвёл итог Пашка, вылезая из машины.
Закупив в магазине упаковку бутылочного пива, трёхлитровую банку маринованных огурцов и килограммовую коробку мороженого, Пашка уселся в машину и под сочувственный взгляд водителя неловко сковырнул пробку с бутылки пива.
– Тяжко?
– Ну, не сказать, чтобы очень, но приятного мало, – криво усмехнулся Пашка, прикладываясь к бутылке.
– Приедем, сразу спать ложись, – посоветовал водитель.
