Даже правительство теперь признает, что за счет конкуренции их парк стал лучше. Но это я так, к слову. Есть и еще одно очень важное дело. Джентльмены, если вы согласны выпить со мной, то у меня есть предложение, от которого, как я думаю, вы оба не откажетесь.
— Я готов, сэр, — озадаченно проговорил Шутт. Сейчас он был готов на что угодно, лишь бы добиться хоть краткого перемирия с генералом. То есть, спорить с Блицкригом он мог сколько угодно, но сейчас для этого не время. Терять было нечего — так посему бы не выслушать предложение посла?
Генерал нечленораздельно выразил согласие, хотя было ясно: он очень сомневался в том, что нечто, что устроило бы Шутта, и ему тоже пришлось бы по душе. Капитан и генерал вместе с послом пошли по главной аллее парка к небольшому бару. Вывеска над входом гласила «СОКИ ИЗ ДЖУНГЛЕЙ ОТ СТАРИНЫ ДЖО». Сам же бар имел вид хижины из фильма про приключения в джунглях. Мимо пробежала стайка ребятишек. Они визжали от восторга, направляясь к следующему аттракциону.
Бармен был одет в камуфляжный костюм. В меню значилось множество фруктовых коктейлей, которые подавались в бокалах, имевших форму кокосовых орехов. Звучала задорная; ритмичная музыка. За столиками сидели туристы в только что приобретенных соломенных шляпах и весело болтали. Ни генерал, ни Шутт не были настроены на разговор о том о сем, но послу все же удалось поддержать непринужденную беседу до того момента, как им подали напитки. Пригубив коктейль под названием «Пунш огородника», посол сжал ладони и склонился к столу.
— А теперь, джентльмены, я должен сообщить вам о том, что истинная причина моего присутствия здесь относится к зенобианской проблеме.
— К… зенобианской? — не сдержал изумления генерал Блицкриг.
— Вы имеете в виду лейтенанта Квела? — уточнил Шутт, и ему вдруг стало еще страшнее, чем тогда, когда генерал прижал его к стенке.
— Именно так, — кивнул посол Гетцман. — Как вам известно, Квел наблюдал за вверенным вам подразделением в рамках правительственной программы, направленной на принятие решения о том, входить Зенобии в состав Федерации или нет. Само собой разумеется, он постоянно отправлял на родину отчеты.
— Правда? — онемевшими губами произнес Шутт. — О, ну да, конечно, но он настолько вписался в коллектив, что у меня и в мыслях не было перехватывать его сообщения!
— А я нисколько не удивлен, — буркнул Блицкриг. — Это наплевательство по отношению к своим прямым обязанностям очень даже в вашем духе.
— Даже если бы капитан предпринял что-то подобное, у него бы ничего не вышло, поверьте мне, старина, — дружелюбно проговорил посол. — Для, передачи отчетов Квел пользовался каким-то сверхсекретным оборудованием, разработанным зенобианскими военными специалистами. Я лично не знаю, как оно устроено — но это и не входит в рамки моей компетенции — но наши технари пытались расщелкать этот секрет с самого начала. В итоге мы расшифровали все его сообщения до единого.
— Вот это хорошо, — выдохнул Шутт, глянув на генерала, тут же переведя взгляд на посла и снова вернувшись к генералу. — То есть, я надеюсь, что это хорошо.
— Ну вот… — продолжал посол. — Как вам известно, Квел прибыл для того, чтобы произвести скрупулезнейшее изучении вашей тактики и этики. Судя по всему, он многое узнал и том и о другом, наблюдая за вашей ротой.
— Я так и знал! — вскричал Блицкриг и шлепнул ладонью по столу. — Вы отдали нас в лапы врага, капитан! Эти ящерицы похитили все наши тайны! Я всегда знал, что вы — из тех, кто готов продать что угодно за пару долларов, но продать все человечество… Я вас отдам под трибунал, это я вам гарантирую, и на этот раз вам так просто не отвертеться…
— Генерал, вы все неправильно поняли, — сказал посол. — Квел признался в том, что тактику данного подразделения он нашел, просто потрясающей. Он несколько раз повторил, что было бы чистым самоубийством воевать со столь непредсказуемым народом.
— Вот как? — фыркнул генерал. — Ну, может быть, в таком случае преступная халатность Шутта нам еще дешево обошлась. Но хвалить мне его не за что. Все может измениться, когда у врагов появится возможность применить на практике украденные у нас военные тайны.
— Исторические прецеденты мне известны, генерал, — кивнул посол и покачал похожий на скорлупу кокосового opeха бокал. — Но вы не дослушали эту историю до конца. Относительно этики отчеты летного лейтенанта Квела еще более впечатляющи. Он сообщает своему начальству о том, что люди — существа в высшей степени беспринципные во всем, кроме верности дружбе. И именно этот факт он считает неопровержимым свидетельством того, что союз с нами заключить стоит. На самом деле, перед самым моим отлетом на Ландур я получил официальное предложение именно такого содержания от правительства Зенобии. Так что, на мой взгляд нам стоит поблагодарить капитана за то, что этот союз стал возможен.
— По-бла-го-да-рить? — Нижняя челюсть у генерала отвисла, словно к ней прицепили гирю. — Вы, что же, хотите сказать…
— Я хочу сказать, что капитан в высшей степени оправдал надежды Федерации — как относительно ситуации на Ландуре, так и относительно союза с Зенобией. И некоторые наши важные в стратегическом отношении союзники могут превратно истолковать тот факт, что капитан получит наказание за слишком вольную трактовку полученных им приказов. В особенности — в связи с какой оборот в конечном счете приняли события. Властям Федерации не хотелось бы вмешиваться в дела Легиона, однако мой вам совет…
— Посол, я не мальчик, — гордо проговорил генерал. — Я все понял. — Он поднял бокал и залпом выпил джин с тоником. Затем он встал и изрек: — Если так лучше для Федерации, мы снимем вопрос о нарушении приказа — на этот раз. Но капитану следует хорошенько подумать над случившимся. В его интересах научиться поступать так, как это принято в Легионе. Посол, благодарю вас за угощение.
— Не за что, генерал, — благодушно проговорил посол Гетцман. — В конечном счете Легион от этого только выиграет.
Шутт проводил взглядом генерала. Тот вышел за дверь в виде занавески из бусин, за которой был спрятан кондиционер, поддерживавший внутри бара приятную прохладу.
— Сэр, даже не знаю, как вас благодарить. Если есть что-то, что мог бы сделать… Посол улыбнулся.
— Капитан, Федерации потребуются ваши услуги гораздо скорее, чем вы думаете…
— Прошу прощения, джентльмены, — прозвучал тут чей-то голос. Шутт и посол обернулись и увидели пару в одинаковых костюмах. Это были агенты МНС — Пиль и Халл.
— Какая приятная неожиданность, — оторопело проговорил Шутт, ни капельки не обрадовавшись. — Никак не думал встретить вас в парке. Надеюсь, вам тут нравится?
— Совершенно не нравится, мистер Шутт, — процедил сквозь зубы агент Пиль без тени юмора. — Мы зашли в дирекцию по делам. Искали вас повсюду. Уже намеревались уйти, но встретили вашего начальника, генерала Блицкрига. Мы поинтересовались, где можно вас найти, и он направил нас сюда.
— Какая удача! — воскликнул посол. — Не откажетесь ли присесть и выпить с нами?
— Знаете, я, пожалуй, не откажусь, — заявила специальный агент Халл, придвинула стул и плюхнулась на него. Пиль от изумления открыл рот, но промолчал, придвинул стул и тоже уселся за столик. Посол подозвал официанта и после того, как агенты выбрали для себя напитки (чай без сахара для Пиля и текилу с тоником для Халл), Шутт в изнеможении откинулся на спинку стула в ожидании приговора.
Пиль взглянул на посла, пожал плечами и сказал:
— Не принято говорить о делах в присутствии посторонних, но видимо, на этот раз придется. Мистер Шутт, я глубоко разочарован тем, что мы узнали — по двум пунктам. Вы так все подстроили в казино «Верный шанс», чтобы свести к минимуму личную прибыль. Никаких нарушений мы не обнаружили. И это странно.
— Вовсе нет, — сказал Шутт. — Просто хороший бизнес. Мой дворецкий сам ведет дела.
— Да, он крепкий орешек, — сказала Халл, глядя в бокал. — С ним невозможно иметь дело! Такое впечатление, будто бы он сам составлял все инструкции с выгодой для вас. Всякий раз, когда нам казалось, что мы выловили неучтенную сумму в несколько миллионов, он тут же делал так, что она бесследно исчезала. Неплохо бы нам иметь такого сотрудника, честно говоря.
— А я, честно говоря, рад, что у вас такого сотрудника нет, — улыбнулся Шутт. — Ну, так что же это
