Ромейский талисман

– Ничего. Мне уже грезятся сны наяву.

– Понимаю, деспот. Позволишь ли мне удалиться?

– Иди.

Евсевий поклонился и вышел. Софроний велел слугам покинуть опочивальню, с наслаждением раскинулся на широком ложе, покрытом великолепными мехами. Вино и усталость сделали тело неподъемным, глаза закрывались сами собой. Патриций еще успел подумать, что наступающий день принесет новые испытания – ему, потомку римских императоров, снова придется изображать восторги по поводу варварского гостеприимства. Однако Хельгера обижать нельзя. Придется терпеть. Тем более что старый дикарь необыкновенно проницателен. Он что-то заподозрил, когда увидел медальон. Что-то почувствовал Надо постараться рассеять его сомнения. Очень постараться.

Софроний закрыл глаза и заснул крепким сном.

III

Вокруг был лес, древний и священный. Огромные сосны выплывали из клочковатого сизого тумана, в котором тонул шум его шагов. Земля под ногами была черная, будто выжженная. Потом он услышал топот множества мягких лап, и доносился он со всех сторон. Сразу появилось чувство опасности. Он потянулся к своему мечу, но с удивлением и страхом обнаружил, что меча с ним нет.

Белоснежная волчица появилась в следующую секунду. Она выскочила из тумана и встала прямо перед ним, словно позволяла ему себя хорошенько рассмотреть. Его глаза и глаза зверя встретились, и странно – он не ощутил страха, хотя знал, что встреча с белым волком не сулит ничего хорошего. В белых волках живут духи Севера, которые редко бывают расположены к человеку.

Волчица мягким прыжком бросилась к нему и села на задние лапы у его ног. В ее янтарных глазах он прочел то, чего никак не ожидал увидеть во взгляде дикого зверя – мольбу о помощи. Чего может бояться белая волчица в лесу, посвященном асам?

Топот в тумане стал громче, послышалось глухое рычание. Волчица прижалась к земле, оскалила клыки в злобной гримасе. Он увидел, как в тумане замелькали зловещие тени, а потом увидел и самих пришельцев из Мглы, почувствовал их зловоние. Его и волчицу окружили черные псы с человеческими головами.

«Убей их!» – прочел он мысли волчицы. Но как их убить? Ведь меча у него нет. Теперь он умрет без меча в руке, никогда не попадет в Валгаллу!

«Убей их!»– повторила волчица, прижимаясь к его ногам.

Он не может их убить, потому что безоружен. Он не может ответить ей. Язык его не слушается, тело будто вросло в черную землю, а кровь застыла, словно этот вязкий белесый туман растворился в ней, подобно яду. Страшные псы уже рядом, их взгляды, полные кровавого безумия, обращены на него. Потом он видит, как черная стая, рыча и разбрызгивая смрадную пену с оскаленных клыков, бросается на волчицу.

Тень упала на него, и Хельгер открыл глаза. У ложа стоял Энгельбрект, его старый товарищ еще по ромейским походам. Утро было славным, яркий солнечный свет заливал опочивальню князя, но лицо Энгельбректа почему-то было мрачным.

– Проснулся? Вставай, тебя ждут новые неприятности, – сказал он.

– Вещий сон, – пробормотал Хельгер, сел на ложе. – Ты всегда был вестником радости.

– Волхвы прислали за тобой, – отвечал Энгельбрект. – Требуют, чтобы ты немедля явился к ним.

– И только-то? – Хельгер почувствовал неожиданное облегчение. – Сегодня Велесов день. Верно, поэтому я им нужен. Чего молчишь?

– А что мне сказать? Посланник мне ничего не сказал. Волхвы хотят говорить с тобой. Только вот на вечевой площади толпа собралась – чуть ли не весь город. Говорят, волхвам было знамение страшное.

Хельгер не стал медлить. Набросил поверх рубахи суконный плащ, опоясался мечом, с помощью подоспевшего слуги натянул сапоги. Второй слуга подал ему чашу с медом, но Хельгер сердито сверкнул глазами:

– Рассолу дай или взвару! Или просто воды.

У крыльца терема уже стояли оседланные кони – Энгельбрект позаботился. Когда-то Хельгер легко взлетал в седло, теперь ему требовалась помощь. Взяв десять гридней сопровождения, князь выехал из Вышнеграда.

Энгельбрект сказал правду: вечевая площадь была заполнена людьми. Увидев князя, киевляне рванулись к нему. Хельгер видел их испуганные глаза, слышал крики:

– Княже! Княже пресветлый! Защити!

– К волхвам-то едешь, княже? Тады сам все узришь!

– Страх-то какой! Такого на земле полянской никогда и не бывало!

– Княже, рятуй![13] Избави от напасти!

Со всех сторон к князю тянулись руки; мужчины потрясали кулаками, женщины поднимали над головой своих младенцев, чтобы Хельгер мог их видеть. В их глазах был ужас и тревога. Хельгер и сам ощутил сильное беспокойство. Творилось что-то непонятное. Он проехал по живому коридору, все больше мрачнея.

У входа в святилище, перед кругом костров, их встретили старшие волхвы – облаченный в белое старый Pax, верховный жрец Сварога, чернобородый кряжистый Свар, жрец Перуна и костлявый, закутанный в овчины Борут, жрец Велеса. За их спинами встали толпой младшие волхвы. Князь сошел с коня, обменялся со жрецами церемонным поклоном. Несколько мгновений все молчали. Первым заговорил Хельгер.

– Что у вас стряслось? – спросил он сурово.

– Ступай за нами, – велел Pax.