«кочегаров»…
Тогда, в начале 90-х, тема туалетных надписей казалась мне очень перспективной. И я занялся, как бы это лучше выразиться, полевыми исследованиями, попросту говоря, стал набирать материал.
Однако это оказалось не так легко. Надписи совершенно не баловали разнообразием. В основном они сводились к предложениям сексуальных услуг с указанием контактного телефона и были весьма лаконичны: «Дрочу» (Антон), «Беру в рот» (Вольдемар), «Сосу» (Гоша). Попадались также объявления из цикла «знакомства»: «Ищу парня» (Васёк), «Ищу друга» (Константин).
Эти надписи я отверг с ходу. Они явно не представляли научного интереса. Меня интересовали другие, более развернутые или более загадочные.
В январе 1989-го во всех университетских туалетах появилась таинственная надпись «MZIX».
— Ничего таинственного здесь нет, — сказал мне Витя Андреев. Мы сидели в университетском кафе. — Эти надписи оставляет такой Костя Румянцев. Он — сумасшедший. MZ расшифровывается как «морской заяц». Так этот Костя себя называет. Он, кстати, недавно окна в своей квартире выкрасил в черный цвет. Представляешь!
В этот момент в кафе вошел, осторожно оглядываясь, неопрятный молодой человек в рваном свитере. У него было широкое лицо и маленькие бегающие глазки.
— Тссс! — шепнул мне Андреев. — Это — он. Костя Румянцев.
Безумный MZIX подошел к нашему столику, нагнулся к моему уху и предостерегающе прошептал:
— Ты зря сел на этот стул. Он брыкается!
Я вздрогнул и сосредоточенно принялся за салат.
Костя тут же забыл обо мне и тронул за плечо Андреева:
— И ты, Витя, тоже будь осторожней! Обещай!
— Буду, буду! — поспешно сказал Витя. — Обещаю!
MZIX кивнул нам на прощание и вышел из кафе.
А я, наконец, сообразил, что загадочные туалетные надписи вовсе не так загадочны, какими поначалу кажутся.
— Витя, как ты думаешь, — спросил я через два дня у Андреева (он считался на историческом факультете знатоком), — надписи на стенах туалетов — стоящая тема?
— Вполне! Только ты, прежде чем писать, собери побольше материала. Это я тебе советую как историк — филологу, а то вы, филологи, вечно в облаках летаете. Могу для коллекции предложить стихотворение. Я неделю назад прочитал на стене туалета в здании 12-ти коллегий.
Стихотворение мне понравилось. Оно начиналось очень романтично:
Впрочем, последние строчки все портили:
Потом я прочел много надписей. Недолгое затворничество со спущенными штанами, видимо, не располагает к обстоятельному творчеству и изобилию мысли. Секс и политика. Политика и секс. И еще физиологические отправления. Вот, собственно, и весь круг тем, разработанный туалетными писателями.
Иногда эти темы переплетались. В том же туалете здания 12-ти коллегий на стене я обнаружил следующие строчки:
В мужском туалете Публичной библиотеки, в здании научных залов, на двери кабинки долгое время красовалась надпись, вероятно оставленная противником либеральных реформ:
Тем же почерком в соседней кабинке было написано:
А ниже — приписано уже другой рукой:
Общественность, по-видимому, хотели убедить, что по большой и малой нужде ходят не только антисемиты, но и стойкие борцы с этим безобразием.
Исключением из правил оказалась всего одна надпись, оставленная кем-то на стене филфаковского туалета, — по-видимому, забредшими туда математиками или физиками:
Не знаю… Я не пробовал ни того ни другого.
А той статьи про туалетные надписи я так и не написал.
И не прославился.
