потом быстро исчез.
«А верующие говорят, что человек совершенствуется по милости Божией через жизнь и благодаря жизни, — с волнением подумал я. — Смерть можно рассматривать как продолжение существования в новой форме. Может, именно поэтому в пасхальном песнопении сказано: “Смертию смерть поправ”. Они верят, что грядет всеобщее воскресение мертвых. Только меня это предположение абсолютно не волнует. Но для чего профессор выбрал эту тему? Да-да, для чего? Для стойкости моих опийных пристрастий? Не только мне самому интересно такое состояние, но оно интересует и его. Или я лишь разговариваю с самим собой и ловлю всякий повод для пущей убежденности, что мое влечение к маковой головке не болезненная напасть чудака-одиночки, отщепенца, а мельчайшая частичка глобального развития Вселенной?»
Как только Кошмаров бесследно исчез, в мою взбудораженную голову пришла совершенно необыкновенная мысль, до сего времени никогда еще меня не посещавшая. Я даже вскрикнул от неожиданной ее напористости и мгновенно смекнул, что это профессор вбросил ее в мое сознание. Не ошибусь ли я, если надумаю оставить Ему после себя два следа? Первый — композиция собственной мутации. Он получит ее Сам, если пожелает. И второй — мутационный коктейль отпрыска. Тут без моего участия ничего не произойдет. Как бы апатично я ни относился к сексу, тут, как говорится, надо себя мобилизовать — для чрезвычайно важного мероприятия. В момент оргазма я должен находиться в высшей степени опийного возбуждения, чтобы мысли витали в облаках, нос постоянно чесался, а обостренные кайфом чувства трансформировались в половое влечение. В этом случае можно надеяться, что мутационный букет окажется типично парфенчиковским. Надо признаться, однако, что я уже позабыл, когда в последний раз ощущал эрекцию. Да и возникнет ли она у меня? Может быть, я уже окончательно потерял мужскую способность? Жаль…
Отвлекая себя от вздорных размышлений, я подумал, что Он ведь тоже был далек от секса и даже является бесполым. А если мы должны стать такими как Он? Во всем на Него похожими? Тогда можно считать, что первый шаг мной сделан. Я уже начал терять вкус к сексуальному влечению. Некоторые скажут, во всем виновато маковое молочко. Но ведь магический цветок тоже Его творение…
Через мгновение новая мысль вытеснила все прежние: «Слава богу, Петр Петрович, если способность к сексуальному влечению окончательно потеряна… Радоваться надо. Белые монахи тоже освобождаются от сексуальности, чтобы все помыслы, всю жизнь посвятить Ему. А я все эмоции, всю силу интеллекта мечтаю обратить к сказочному, удивительному растению на букву “м”». Почему вдруг я так внезапно на сексе зациклился, ума не приложу. Может, в подсознании эти сомнения уже давно шевелились, но наяву я впервые так честно признался, словно освободился от чего-то глубоко меня донимавшего. На всякий случай, чтобы в сильном возбуждении не отказаться от эксперимента с наследником, я быстро открыл мешочек и проглотил три ложки молотой цветочной головки. «После эксперимента обязательно посвящу этой теме необходимое время. Сейчас же необходимо подумать, где найти подходящую женщину для имплантации своего необыкновенного семени. Конечно, спокойней было бы ин-витро. Никаких ухаживаний, никаких чувств, один холодный расчет. Ну, а как с ней, с будущей матерью? Чем может женщина соблазниться? Идеями незнакомца? Моей неказистой фигурой и вообще невыразительной внешностью? Пустым карманом? Порошком молотого мака? Что предложить ей, чтобы она дала согласие на зачатие? Ведь я пустышка, банкрот. Полнейший одиночка, в мире меня ничто не интересует, кроме
Тут меня с невероятной силой потянуло к мешочку. Я быстро, словно утоляя острый голод, проворно помогая указательным пальцем, на сухую запихнул в рот три ложки порошка, не без труда проглотил и немного погодя опять захотел поразмышлять о сюжете с женщиной и собственным отроком. «Если раньше тысячелетиями человек приносил в жертву богам младенцев, то я первый, кто принесет ребенка в жертву не загробному миру, а реальной жизни…» — начал я новый этап размышлений, но продвинуться дальше не получилось.
Повседневные картины стали заполнять воображение. Я вчера совсем неплохо потрудился. Четверть поля вскопал и засеял кашкарским маком. Тяжкая работа, руки до сих пор гудят. Земля была как камень, словно к ней долгие годы никто не прикасался. Правда, небольшая кромка перед березовым пнем поддавалась на редкость легко. Если бы весь участок был таким мягким, то я бы вскопал его за день. Когда мое сокровище станет всходить, я устрою ритуальные танцы с костром и жертвоприношением. Десять столовых ложек молотого мака тонким слоем, будто масло на хлеб, размажу по сковородке. Когда солнце будет опускаться за горизонт, а красные лучи коснутся кукнара и заиграют огненными бликами в его мелких, похожих на жемчуг, зернах, я подожгу опийную солому, чтобы принести богу плодородия ароматную пьянящую жертву. Говорят, ритуал одержимых взбалмошным цветком способствует высокому урожаю. А теперь надо вставать, майское утро давно залило сибирские просторы ярким светом, так что пора брать лопату и продолжать дело жизни: высеивать опийный мачок.
Я встал, почувствовал, как ноют мышцы, и упрямо поплелся на участок. По дороге вспомнил, что за два последних дня съел лишь немного печенья, выпил холодного чая и воды из колодца. «Но есть совершенно не хочется, — отметил я. — Осталось несколько сотен рублей, надо купить дешевый чай, хлеб и сахар. Чаек после кукнара — мечта!» Я взял лопату и начал копать. Когда уставал, вытаскивал из кармана маковые зерна и старательно вдавливал их в разрыхленную землю. Каждые семь сантиметров — зернышко. Кропотливая, изнуряющая, нудная работа доставляла мне чувство восторга. Когда солнце застряло в зените, я опять приблизился к тому самому березовому пню, вокруг которого земля показалась вчера несколько мягче, чем на других вскопанных участках усадьбы. Лопата легко входила, даже проваливалась в грунт, словно я всаживал ее в торф. Хотя я видел, что на лопату липла земля, а не торф, тем не менее, взял комочек и помял его. «Я не сельский, а городской житель, но чувствую, что в руках земля. Плотная и при этом мягкая. Чернозем! Может, недавно на ней кто-то работал? Ну, конечно, не вчера, а прошлой осенью или весной. А вдруг здесь что-то закопано? То, что я денно и нощно ищу? — неожиданно пришло мне в голову. — Сырец опия, мешок кукнара, спрессованные в плитки опиаты, молотые головки цветка, воспаляющего разум, странички, исписанные секретами возделывания магического растения, опийное молочко в термосе, погреб, набитый сухими, с темными прожилками, головками божественного цветка… Ведь больше мне ничего не нужно. Я ни о чем другом и не мечтал!» Я усердно заработал лопатой, словно небольшой экскаватор, яма делалась глубже и глубже. Вдруг металл ударился о какую-то твердую поверхность. Раздался скрежет. Сердце замерло. Я тяжело дышал. Неужели откроется небывалый запас будущих грез? Отбросив лопату, я прикоснулся к находке, как к какому-то наркотическому чуду. В объятиях оказался железный ящик. Не шевелясь, я не спускал с него взгляда. Растерянность на какое-то время сковала мои действия. Наконец в сильном возбуждении я начал очищать находку от земли и скоро нащупал висячий замок. «Как открыть?» — тут же мелькнуло в голове. Схватив лопату, я начал лихорадочно взламывать ящик. Запах опия сводил с ума. Казалось, божественный продукт где-то рядом. Через несколько минут замок поддался. Я схватил крышку и мигом ее открыл. К удивлению и разочарованию ящик был набит российскими банкнотами. Тысячерублевые пачки в банковских упаковках заполняли весь объем. А я-то почти поверил, что найду клад опия! Немного погодя я начал, однако, разглядывать найденный капитал. Я знал, что от недоумения лицо у меня становится бледно-желтым. В критическом состоянии оно всегда обретало этот болезненный цвет. «Деньги, впрочем, тоже пригодятся, — подумал я. — Их можно потратить на покупку земельных угодий и расширить маковые посевы. Чем больше окажется урожай, тем быстрее я перейду с кукнара на чистый опий, собирая на стеклышко лишь молочко бледноголубого цветка. А когда оно подсохнет, буду счищать его, скатывая в волшебные шарики величиной с куриные яйца. Одного шара хватит на
