– Простой у нас народ, участливый и доброжелательный, – заметил Жора, садясь в джип. – Ты его убивать будешь, а он покажет, куда нож воткнуть, чтобы побольнее было.
– Х-м. Что-то я сомневаюсь в искренности этого старца, – возразил Сергей, оглядываясь назад. – Вон он номер наш записывает. Сейчас докладывать побежит…
– Побежит, конечно, – подтвердил Жора, – если его не заинтересовать.
– Что, платить?!
– Зачем платить… Не лучше ли привлечь к сотрудничеству.
– Ты шутишь?
– Отнюдь. Слышал же: он сказал, что был на войне огнеметчиком. Так вот. Нужно попросить его провести, так сказать, ликбез. Научить, показать… Старики вообще любопытный народ. Если к ним с подходцем, они расцветают, словно кактусы, удивительными, ни на что не похожими цветами.
– Которые к тому же отвратительно пахнут, – дополнил Сергей. – Ну что ж, зови…
Жора снова вылез из машины и окликнул старика:
– Эй, дедушка, можно вас на минуту?
Тот неторопливо приблизился к джипу.
– Не согласились бы вы дать нам несколько, так сказать, практических советов или скорее уроков по конструированию и обращению с огнеметом.
– Что ж, можно, – охотно согласился старец. – Ребята вы как будто неплохие; располагаете к себе. А я молодость вспомню. Войну. Как фрицев бил…
– Ну так садитесь в машину, повезем вас на места будущих сражений.
– Меня Мазепой кличут, – сообщил дед.
– Как-как? – не поверив своим ушам, переспросил Жора.
– Иваном Степановичем Мазепой! Точь-в-точь как предка моего великого.
– Так вы?..
– Да чего же в нем великого? – перебив Жору, насмешливо спросил Сергей. – Изменник он был… Изменником и помер.
Дед насупился, отчего лицо его сделалось весьма похожим на физиономию врубелевского Пана. Пергаментная лысина, на висках пышные седые кудри, такая же курчавая бороденка, громадный нос, покрытый редкими, но длинными черными волосами, и яркие голубенькие глазки, остро взиравшие из-под кустистых бровей.
– Не нужно касаться святого, – наконец промолвил он.
– Тоже мне, святой выискался! – хихикнул Сергей.
– Останови транспорт! – вскричал Мазепа.
Жора сначала не понял, о каком транспорте идет речь, но тут до него дошло: дед хочет покинуть их общество.
– Вы что же, выйти желаете? – спросил он.
– Вот-вот, – заявил дед. – Не могу стерпеть оскорблений в адрес своего предка!
– Да он шутит!
– Подобных шуток не понимаю и не принимаю! Высаживайте.
– Да бросьте вы, Иван Степанович… – просящим тоном успокаивал Мазепу Жора.
– Прекратить! – вдруг неожиданно рявкнул Сергей. – Стоять смирно! Притормози, – бросил он Жоре. – Выходи, гад!
Мазепа не двигался. Он весь съежился и словно стал еще меньше ростом.
– Вылазь, подлая твоя душонка!!! – рычал Сергей. – …!!!
Дед и вовсе скукожился, словно его парализовало. Минуты три стояла напряженная тишина. Потом Сергей скомандовал «поехали», и машина вновь тронулась.
– И чтобы я больше от тебя не слышал ни звука! – произнес Сергей, обернувшись назад. – Раз взяли, сиди тихо. А амбиции свои засунь сам знаешь куда. Потомок, едрит твою… – Сергей фыркнул.
Жора не знал, что и подумать. Сергей вновь продемонстрировал собственную непредсказуемость. С чего он вдруг набросился на этого замшелого старичка-мухомора? Да как еще набросился. Сразу в чувство привел. Кто бы мог подумать…
– Куда едем-то? – спросил он у Сергея.
– Прикупим солярки, и на площадку, – отозвался тот.
Когда они вернулись на место раскопок, начинало едва заметно вечереть. На площадке совершенно пусто. Ворота отворены настежь, строительный вагончик тоже, а горячий ветер гоняет туда-сюда обрывки газет.
– Ну вот, – ни к кому конкретно не обращаясь, заметил Сергей. – Народ весь разбежался, а нам бежать некуда. Мы дома. Точно, дед?
Мазепа бочком-бочком, незаметно продвигался к воротам. Услышав вопрос, он дернулся, словно сквозь него пропустили электрический разряд, и встал по стойке «смирно».
– А я ведь тебя знаю, дед, – со скрытой насмешкой, как показалось Жоре, заметил Сергей. – И ты меня знаешь. Ведь так?
Старик мелко закивал.
– Значит, говоришь, гетман Мазепа – твой прямой предок, а в войну ты воевал огнеметчиком и Берлин брал?
Тот молчал, отведя взгляд в сторону.
– Ладно, замнем. Ты давай пока смесь готовь и этот… так называемый огнемет снаряжай, а мы оглядимся. И смотри у меня, ни шагу отсюда. Пока команду не дам.
Оба соратника подошли к яме, ведущей в подземелье. Сергей носком кроссовки сбросил вниз обломок деревяшки, а затем сплюнул.
– Ты зачем так на него? – шепотом спросил Жора, указывая глазами в сторону копошащегося с опрыскивателем деда.
– С этим-то? – Сергей вновь сплюнул. – Да он подосланный.
– Кем подосланный? – изумился Жора.
– Тем, кто с нами борется.
– Не понимаю тебя? – изумился Жора. Во рту у него вдруг пересохло, и стал зудеть затылок. – Кто с нами борется? И как это – подосланный? Мы же его случайно встретили.
– Вот-вот, случайно… Думаешь, он кто?
– Не знаю… Пенсионер, ветеран…
– Да я не о том, – досадливо, словно Жора не мог ответить на самый примитивный вопрос, поморщился Сергей.
– А о чем?
Жора в недоумении пожал плечами.
– Он не человек вовсе. Вернее, не только человек, – довольно громко произнес Сергей.
– Как это?.. А… кто же?
– Нежить по совместительству. Как тебе объяснить… Что-то вроде домового-стукача. Есть такая категория. С ним заключили договор, вот он и старается.
От этих слов, произнесенных самым обычным тоном, Жору почему-то хватила оторопь. «Какие еще домовые?!» – хотел завопить он, но внезапно осекся. Почему бы и нет? Если существуют ожившие мертвецы, то почему бы не быть домовым? Но что значит «заключили договор»? Кто заключил? Какова плата? И как это понять: «домовой-стукач». Вопросы были готовы сорваться с языка, но Жора превозмог себя, понимая: захочет Сергей растолковать, так растолкует. А тот между тем плюнул в яму, направился к строительной будке, вошел внутрь, покрутился там с минуту и вновь показался в дверном проеме.
– Пусто, – с сожалением бросил он. – Все находки подчистую вывезли. Хотя бы пуговицу забыли, так нет.
Он покосился на старика, методично перемешивавшего в старом ведре бензин с соляркой, и обратился к нему:
– Что твой хозяин поделывает?
Дед поднял на Сергея замшелое лицо, но ничего не ответил.
