Съездить в Калинск нужно было обязательно. И не откладывая.
Сказано – сделано. Он сел в служебные «Жигули» и двинул в недоброй памяти городишко.
По дороге Шебалин продолжал размышлять об этой странной истории. Вспомнил события на площади. Взять хотя бы поведение Бузыкина. Ведь надежен и исполнителен. Тогда же он не узнал Дмитрия. Словно подменили парня! Почему? Поддался массовому психозу? Возможно. Там все вели себя крайне странно. Но почему тогда он не поддался, а Бузыкин поддался? Он проиграл в памяти те жуткие минуты. Вот-вот должна начаться гроза, воздух словно наэлектризован. Лица у окружающих серые, безумные и обреченные. Словно у автоматов. Во всех действиях толпы было нечто механическое. Только лицо Проши совершенно отличалось от большинства физиономий. Словно тигр, готовящийся к прыжку, – пришло на ум сделанное в тот момент сравнение. Потом эта странная гроза. Можно подумать, что она разразилась специально, чтобы охладить страсти. Это, конечно, совершенно нелепое предположение, но все же… Ведь молнии били прямо в площадь. Как известно, электрическое поле притягивает молнии, может, и в тот момент толпа излучала нечто схожее с электрическим полем. Достоверно же установлено, что человеческий мозг испускает микроволны определенной длины. Огромная концентрация людей, чьи действия направлены в единое русло, способствовала образованию некоего поля, которое и притягивало молнии. О чем-то подобном он, кажется, читал. Да ведь и сам он ощущал наэлектризованность. Ну, допустим, поле! Тогда почему молния попала именно в Прошу? А может быть, в кого-нибудь еще? Это нужно выяснить. Впрочем, все его построения – чепуха! Чепуха, граничащая с мистикой.
Приехав в Калинск, он оставил машину возле гостиницы и решил пройти до горотдела пешком. По дороге завернул на площадь. Все, конечно, уже убрано. Никаких следов недавних событий. У него возникло странное чувство, будто ему все пригрезилось. Да неужели все случилось на самом деле? А может, и не было ничего? Он печально усмехнулся: если бы не было! С трудом нашел то примерное место, где находился сам, а вот тут вроде бы стоял Проша с девочкой, или чуть подальше? Сейчас уже точно не установишь.
– Вам чего, гражданин? – окликнул его подошедший сзади милиционер. Шебалин даже вздрогнул.
– Мне-то? – Он пожал плечами.
– Тогда проходите, не задерживайтесь.
– А в чем дело? Почему здесь нельзя находиться?
– Чего это вы дурачка изображаете? – Милиционер посуровел. – Ну-ка, предъявите документы!
Шебалин достал старое милицейское удостоверение.
– Прошу прощения, – козырнул милиционер, – и все равно оставаться здесь не стоит.
– Скажите, сержант, – поинтересовался Шебалин, – все ли погибшие на площади опознаны и сколько их было в действительности?
Милиционер посмотрел на него и замялся.
– Вы, товарищ капитан, обратитесь лучше в горотдел, там вам точно скажут число погибших. А что касается неопознанных, то, по-моему, был кто-то.
Шебалин поблагодарил его и пошел своей дорогой.
А стоит ли идти в горотдел, не лучше ли сразу прямо в морг? Нужно все-таки зайти. Мало ли что. Сержанту можно сунуть старое удостоверение – и пройдет, а кому другому – могут и не поверить.
В горотделе его встретили, как и в первый раз, настороженно. Заместитель покойного Крюкова, молодой капитан, с которым Шебалин был едва знаком, хоть и изобразил на лице вежливую улыбку, но глаза его смотрели подозрительно.
– По какому делу, Николай Ильич? – поинтересовался он.
– Веду частное расследование.
Капитан понимающе закивал.
– А скажите, Николай Ильич, выгодно ли заниматься частным сыском?
Шебалин пожал плечами.
– Пока не жалуюсь, – улыбнулся он.
– Эх, – завистливо вздохнул капитан. – А тут… начальство поедом ест. На всю страну прославились! Хорошо хоть, Крюков погиб. То есть, конечно, ничего хорошего в этом нет, – спохватившись поправился он, – но все же… – Капитан не договорил. – Вы, конечно, понимаете?..
Шебалин кивнул.
– Раскопали у нас тут целую мафию. Приплели межнациональные отношения. Безопасность понаехала. А по правде говоря, доложу я вам, все это вздор, выдумки! – Капитану, видимо, хотелось выговориться. Шебалину ведь можно сказать то, чего не скажешь подчиненному. Посторонний человек и к тому же вольная птица.
– Так вот, – продолжал капитан, – мафия все это устроила! Прямо «Спрут», девятнадцатая серия! Был, оказывается, у нас и свой адвокат Терразини – Дима по кличке Котик. Все мне в городском Совете выложили… Столичные оперативники раскопали! А то мы не знали этого Диму! Ничего особенного, мелкая сошка. Может быть, в масштабах Калинска действительно казался спрутом, но, уверяю вас, в общем-то, слабак. К тому же стукач. Оказывал нам некоторые услуги. Никогда бы не поверил, что он способен на организацию беспорядков. А тут и новое имя всплыло. Некий Валитов. Этого, действительно, кроме участкового, никто не знал. Так, по представлению спецов из Москвы, Валитов вроде бы стоял во главе террористической организации исламских фундаменталистов. Вот уж полный бред! Короче. «Фундаменталисты» не поделили чего-то с «сицилийцами»… Бред и еще раз бред!.. Валитов сжег киоск Котика, но для чего же изображать, что это результат заговора каких-то глобальных сил?
– А какое ваше мнение, почему все же произошли эти события? – Шебалин с интересом ждал ответа.
– Мое? Стечение обстоятельств плюс общая неразбериха и разболтанность. Ну, и мы, конечно, виноваты. Не предотвратили… Хотя заслоны эти, автоматы… Кошмар… – Он тяжело вздохнул. – Разгребать мне пришлось. Вы же сами были на площади? Кстати, что привело вас туда?
– Да то же, что и сейчас. Разыскивал сбежавшего из психбольницы больного.
– И этим вы занимаетесь? – В голосе капитана прозвучала насмешка.
– Приходится.
– Кто же финансирует ваши поиски, уж не Министерство ли здравоохранения?
– Как вам сказать… – уклончиво ответил Шебалин.
– Ладно, не буду задавать вопросов. Чем могу помочь?
– Было бы неплохо, если бы вы дали мне бумагу, что в курсе моей деятельности и просите оказывать помощь.
– Всего-то? Не возражаю. Бумагу такую я вам дам. Что еще?
– Не было ли среди погибших неопознанных личностей?
– По-моему, был один. Не городской – это точно. Потом оказалось, что он приехал в гости к родственникам. Кстати, это весьма странные родственники. Две полоумные старухи. Одна, некая Амалия Угрюмова, числится среди зачинщиков беспорядка, вторая – ее сестра.
Получив нужную бумагу, Шебалин некоторое время раздумывал, что делать дальше. Он рассеянно смотрел на залитую солнечным светом площадку перед горотделом милиции. По-прежнему было жарко, но это была обычная летняя жара. Без гнетущей тяжести, которая ощущалась несколько дней назад. Пахло нагретым асфальтом и вьюнками, которые в изобилии росли у бровки тротуара. Запах вьюнков с детства ассоциировался в сознании Шебалина с летом. Сразу вспомнилось, как играли они на пустырях городских окраин, где среди разного хлама во множестве росли эти невзрачные цветы, напоминающие раструб старинного граммофона в миниатюре. Шебалин наклонился и сорвал один вьюнок, вдохнул слабый запах и в который уже раз поразился нежному сладковатому аромату. Пахло детством.
Однако времени для романтических воспоминаний не было. Пора делать дело. Перво-наперво, конечно же, нужно съездить в городской морг. Возможно, там вспомнят Прошу и тех, кто забирал его труп.
Одноэтажное, приземистое здание морга стояло на отшибе среди старых тополей и кленов. В общем-то, территория городской больницы, на которой он располагался, имела относительно ухоженный вид, но этот ее уголок выглядел как джунгли. Между старыми деревьями росли непроходимые заросли шиповника и сирени. Густая тень, даваемая раскидистыми кронами, даже в яркий солнечный день делала это место печальным и неуютным. Само здание морга тоже производило гнетущее впечатление. И не только благодаря своему назначению. Видимо, некогда оно имело вполне презентабельный вид. У входа стояли две
