Официант, своим фраком и белоснежной манишкой напомнивший девушке пингвина, молча поклонился и исчез. Вера схватила меню и принялась изучать цены. Они и вправду оказались умопомрачительными.
– Однако! – только и смогла произнести она.
– Вам что-нибудь не нравится?
– Мне показалось – дороговато.
– Один раз живем, – с купеческой спесью в голосе ответствовал Сабуров. В первый раз он изменил своему стилю «трудяга-интеллигент».
Вера внутренне усмехнулась:
– Так вы – подпольный миллионер.
– Почему подпольный? Сейчас нет подпольных.
– Ну, значит, реальный?
– Понимаете, Вера… – Сабуров чуточку замялся. – Я недавно получил наследство. Квартиру. Умер дед, он и отписал… Еще одна квартира мне не нужна. Мне и своей собственной достаточно. Я и продал. Деньги получил весьма приличные… Вот и гуляю.
– Тогда все понятно. А я думала: клад нашли.
– Хм, клад… А же говорил: археологи почти не находят что-либо ценное. Вы и сами знаете. Ведь копали же!
– Да, конечно… Но все же случается.
– А если и случается, то по закону клад нужно сдать государству. А иначе…
Но что случится в противном случае, Вера так и не узнала, потому что принесли вино и салат.
– Кислятина, – пробормотал Сабуров, пригубив из фужера.
– А мне нравится. Терпкое и едва заметно сластит.
Сабуров одним глотком выпил весь фужер, потом подцепил вилкой кусок языка. Его глаза заблестели.
– Знаете, – вполголоса произнес он, наклонившись к Вериному лицу, – я действительно всегда мечтал найти клад. Сызмальства еще… Книжки про клады любил. «Остров сокровищ», «Приключения Тома Сойера»… – Он вновь наполнил свой фужер и сделал изрядный глоток. – Поэтому и подался в археологи. Как только окончил школу, так и подался… Конечно, не сразу в археологи, а на исторический факультет. А в детстве монетки собирал… Да и сейчас собираю. И старину всякую. Видимо, одно к одному.
Вера с интересом слушала.
– Город наш, как вы знаете, старинный, – продолжал свое повествование Сабуров. – До революции в нем много всякого интересного народа проживало. И купцы, и дворяне… Сейчас уж ничего не осталось от тех времен, но если походить по кладбищам, то по памятникам тех времен можно себе представить… Ну, и дома, конечно, старые имеются. А в домах этих… – он не договорил и допил вино.
«Так он быстро наклюкается, – насторожилась Вера. – А ведь по нему не скажешь, что любит употребить».
– Вы почему ничего не едите? – спохватился Сабуров. – Супчик вот раковый… Попробуйте! – Его рука вновь потянулась к бутылке.
«Пока я буду лопать этот, как он выразился, «супчик», мой новый друг целиком прикончит эту французскую дрянь, – подумала Вера. – Так дело не пойдет! Нужно отвлечь его разговором».
– Вы так интересно рассказываете, – заметила она. – Про старину… О домах вот заговорили… Так что же в них такое есть?
– Послушайте, Вера, может быть, вы мне немного расскажете о себе, – неожиданно сменил тему разговора Сабуров.
– О себе? Что же рассказывать? Родилась, училась… Теперь работаю в газете. Жизнь самая обычная. Этим летом на юга ездила. Скукота.
– А молодой человек у вас имеется? Поклонник, другими словами.
– Зачем вам это знать?
– Так просто. Вернее, не просто. Я, как только вас увидел, сразу понял: хорошая девушка.
Вера хмыкнула:
– Да вы физиогномист. А мне показалось: в первый момент я вам не понравилась.
Сабуров потупился.
– Было немного. Но только в самом начале знакомства. А потом…
– Что потом?
Сабуров прошептал что-то себе под нос.
– Я не расслышала. Так что же потом?
– Я человек уже не то чтобы очень молодой…
– Да неужели?!
– Но и не старый. Пока не старый.
– Это я вижу.
– Пора подумать о серьезном.
– Ну-ну…
– О женитьбе, я хочу сказать.
Вера в изумлении приоткрыла розовый ротик. Она ждала каких-то слов, возможно, даже не совсем приличных. Подвыпивший Сабуров мог с ходу предложить переспать с ним. Понятно, за роскошный ужин нужно платить. Но такого оборота она не ожидала. По сути, этот тип предлагает… Или она чего-то не поняла?
– Вы что же, меня замуж зовете? – напрямую спросила Вера.
– А почему бы и нет! – горячо произнес Сабуров, видимо, обрадовавшись, что не придется самому выдавливать из себя столь трудно произносимые слова.
Вера захохотала:
– Да ведь вы видите меня всего второй раз в жизни. Вернее, третий. И знакомы-то мы всего один день. А как же любовь? Чувства там всякие… Ухаживания, вздохи при луне…
– Я – человек практичный, – заявил Сабуров, протягивая руку к бутылке. Заметив выразительный взгляд Веры, он усмехнулся. – Волнуюсь вот… Да и чего с этой кислушки сделается? Так вот, о практичности. Чего тянуть кота за хвост. Вы мне нравитесь, даже очень. И поэтому я вполне обдуманно делаю вам предложение.
– Вполне обдуманно? Это после трех… нет, четырех бокалов?
– Еще идя на свидание с вами, я уже знал, как себя поведу, что скажу… И вот… сказал!
– Семью, выходит, желаете завести? – язвительно спросила Вера. – Семья денег требует. У молодой жены, скорее всего, имеются запросы, которые предполагают наличие средств… и немалых. А зарплата аспиранта… Это так, только на булавки…
– Зарплата аспиранта?! Что за чушь?! Неужели вы считаете, что поход в «Савой» возможен на зарплату аспиранта?!
– Вы же говорите, дедову квартиру продали.
– При чем тут дедова квартира? Я… У меня…
– Ну-ну?
Но Сабуров внезапно замолчал и уставился осоловелым взглядом на Веру. И тут наша героиня взглянула на своего кавалера иными глазами. В них читалась неистовая ярость, смешанная с ледяным презрением. Этот мозгляк смеет претендовать на ее руку?! С первых же часов знакомства делает предложение. Наглец! Ну, она ему сейчас устроит!
– Официант! – внезапно заорал Сабуров. – Ко мне!
На зов явился пингвинообразный служитель общепита.
– Водки! – продолжал Сабуров в том же тоне. – И закуски… соответствующей. – Он раскрыл меню и стал тупо в него пялиться. – Вот! Разварная осетрина с хреном и уксусом. Тащи осетрину.
Официант перевел взгляд с Сабурова на Веру. Та пожала плечами.
– Чего ухмыляешься?! – заревел историк. – Неси, коли приказали. – Он взял в руки почти пустую бутылку от французского вина, повертел ее в руках и, обнаружив, что на дне еще плещется жидкость, поднес горлышко ко рту и допил ее.
