отыскивать плоды и коренья, обрабатывать шкуры и шить из них одежду.
Наступил рассвет пятого дня. Еще не взошло солнце, а в пещере уже кипела жизнь. Конг с несколькими мужчинами ушел раньше всех. Вскоре за ними последовали и Цам с Зуном. На охоту отправились все мужчины, кроме тех, кто сегодня охранял пещеру и женщин и сторожил огонь.
Женщины работают. Они ловко орудуют костяными иглами, в которые вдеты высушенные жилы, — чинят меховую одежду, пришивают застежки, вырезанные из оленьего рога или бивня мамонта. А дети, болтая, лазают по кустам невдалеке от пещеры или плещутся в речушке.
На вершине скалы сидит молодой охотник. Он далеко видит все вокруг — никто не приблизится к пещере незамеченным.
Но все спокойно. Только к концу дня наблюдатель замечает возвращающихся с добычей охотников. А потом, уже совсем поздно, он видит, как идут домой Конг и Цам с Зуном. Но где же воины, что рано утром ушли с Конгом? Эта мысль не дает ему покоя: он привык, что все, кто вместе уходили, вместе и возвращаются, но, наверное, Конг знает, почему те мужчины, что ушли с ним утром, не идут обратно. Подумав так, охотник успокаивается и снова внимательно вглядывается в даль.
А день клонится к вечеру. В пещере ярче полыхает огонь. На раскаленных камнях и в тлеющей золе жарятся куски мяса. Его запах сзывает всех к огню. Он так силен, что люди не могут дождаться, пока мясо изжарится, и впиваются зубами в полусырые куски.
Насытившись, племя отдыхает. У самого огня на большом камне сидит вождь Конг, рядом с ним, на меньшем камне, — колдун Цам.
Внезапно Конг поднимается, обводит взглядом соплеменников и поднимает руку, призывая к тишине.
Все смолкают. И тогда раздается его громкий голос:
— Настало время лучшим из юношей и девушек стать вровень с мужчинами и женщинами нашего племени. Они нужны нам, чтобы нас стало больше, чтобы мы стали самым сильным племенем!
Оттуда, где сидят мужчины, слышны возгласы одобрения.
— Вместе с воинами я решил, что Рун, Алх, Дон, Кер и Рин станут мужчинами. Они здоровы и сильны, быстры и храбры. Их руки уже сделали из кости и камня много нужных вещей. На охоте за зверем они упорны и хитры. Они будут хорошими мужчинами!
И снова звучат возгласы согласия и одобрения.
— Теперь скажи нам, кого решили принять женщины! — поворачивается Конг к старой Лае.
— Женщинами должны стать Ина, Гоха, Рия, Руна и Сета. Они молоды и сильны, гибки и проворны. Их руки выделали много шкур и сшили из них вещи. Они знают, где можно найти плоды и сладкие коренья. Любая работа, которую должны делать женщины, спорится у них в руках. Это будут хорошие, работящие женщины! — подойдя к огню, говорит Лая и под одобрительные возгласы возвращается от костра к остальным женщинам.
Когда воцаряется тишина, снова говорит Конг:
— Могучий колдун нашего племени Цам назначил время. Вставай, Цам, и скажи им, что нужно сделать, чтобы мы приняли их.
Колдун поднялся со своего камня и хриплым голосом приказал:
— Отойдите все от огня! Только Конг может остаться там. И Лон, стерегущий огонь.
Когда приказ Цама был исполнен и место вокруг костра освободилось, он велел тем, кого назвали вождь и Лая, подойти к огню и сесть.
Подогнув под себя ноги, девушки и юноши усаживаются напротив друг друга вокруг костра. Их глаза светятся радостью, но у каждого где-то внутри нет-нет да и шевельнется страх перед тем, что произойдет, чего он еще не знает.
Цам достает из кожаного мешочка желтую и красную охру и разрисовывает себе лицо, грудь, руки, ноги. Покончив с этим, он надевает на шею ожерелье из львиных, волчьих и лисьих зубов. Потом колдун достает из кожаной сумки, поданной ему Зуном, какие-то сушеные растения и бросает несколько пригоршней в огонь.
Все взоры устремлены на него. Улыбка, похожая на гримасу, появляется на лице колдуна, когда из огня под потолок пещеры поднимается столб дыма. Он наклоняется над огнем и ртом втягивает в себя дым. От огня он прыгает к юношам, выпускает дым на них, скачет, пританцовывает, бормочет. То же самое он проделывает с девушками и снова приседает возле костра, уставившись в огонь. Треск горящих веток заглушает его пронзительный голос.
— Большой и сильный Огонь, твой брат и помощник Цам стоит перед тобой. Твоим дымом я окурил молодых. Твой дым, который они вдохнули, сделает их сильными и выгонит из их сердец страх. Ты, Огонь, самый сильный. Даже смелый пещерный лев бежит от тебя, когда видит твое пламя, когда чует твой дым.
Цам встал на колени, воздел руки и трижды склонился перед огнем. Потом вскочил, повернулся к сидящим у костра и воскликнул:
— Эту ночь вы проведете у огня. Вам нельзя уходить отсюда, нельзя съесть ни кусочка мяса, ни плода, ни самого малого корня. Завтра, когда из-за горы покажется свет дня, я снова приду сюда и вы услышите, чтó я вам скажу!
Не обращая больше ни на кого внимания, Цам ушел в дальний угол пещеры, где обычно спал.
Воины и женщины тоже разошлись. У костра остались только Лон, который стерег огонь, да те, кому колдун велел бодрствовать здесь эту ночь.
У входа в пещеру неподвижно стоит освещенный луной Конг. Сердце его наполняет радость: завтра в это время его племя станет больше и сильнее, в него вступят молодые, сильные мужчины и красивые женщины.
Ночь пролетела быстро.
По бледным и возбужденным лицам юношей и девушек было видно, что они не сомкнули глаз.
К огню подошли Конг и Цам и приказали следовать за ними. Быстро спустившись по каменистой тропе к ручью, они двинулись по течению, то шагая по воде, то карабкаясь через каменные глыбы. Впереди шел Цам. Он шагал не останавливаясь, уверенно, как человек, хорошо знающий дорогу. За ним, как всегда, спокойный и осторожный, двигался Конг, а следом легкими шагами спешили девушки. Шествие замыкали юноши.
Шли долго. Когда солнце стояло уже совсем высоко, они остановились у подножия скалы, в которой исчезал ручей. Черная дыра в скале была широкой, но низкой.
Цам, подождав, когда все приблизятся, вошел в воду, наклонился — и исчез в отверстии.
— В чьем сердце есть страх, тому не нужно идти за Цамом и тот никогда не будет среди мужчин и женщин нашего племени! — прозвучал голос Конга.
Сердце его радуется, — все ступают в воду, но он останавливает их:
— Пусть каждый возьмет с собой толстых, сухих и смолистых ветвей!
Когда они возвращаются с сучьями в руках, вождь велит нести их так, чтобы они не намокли, и входит в воду. Молодые идут за ним. Сначала вода неглубока, но когда они минуют дыру в скале и входят в подземелье, становится глубже, вот она уже доходит до пояса. В полутьме все медленно бредут вперед.
Вдалеке виден слабый свет. Они направляются туда. Подземный ручей становится мельче. Ускорив шаг, люди выходят из воды…
Страх подкрадывается к молодым. Они никогда еще не были здесь, даже не слышали об этом месте. Вчерашние заклинания, которые творил Цам в пещере перед огнем, должны были сделать их бесстрашными. Кажется, это не очень удалось. Их тревожат мысли, куда они идут, что там будут делать, вернутся ли снова к себе в пещеру.
А Конг с факелом в руке уже лезет в узкую расселину. В тусклом свете колеблющегося пламени видно, как он быстро продвигается вперед. Юноши и девушки, едва поспевая, лезут за ним. Расселина приводит в
