нерешительности, но затем смело вошла. Она припомнила, что Кантон называл пса Винчестером.
— Не волнуйся, Вин, — обратилась Каталина к собаке. — Я не причиню тебе вреда, если ты пообещаешь мне то же самое.
Пес поднялся с того места, где, очевидно, спал, потянулся и зарычал, но с места не двинулся.
Комната по-прежнему была более чем скромной. В убранстве помещения не проявился ни вкус, ни индивидуальность хозяина. Каталина посмотрела на кровать. Она выглядела полем брани: простыни смяты, одеяло скомкано. Каталина припомнила сладостные часы любви и сразу вслед за этим горькие слова оскорблений.
Стараясь избавиться от воспоминаний, женщина сосредоточилась на собаке. Уродливее животного она в жизни не видела. Лапы у него были слишком большими, тело слишком вытянутым, хвост слишком коротким. Сплошное недоразумение. И пес смотрел на нее взглядом грешника, приветствующего сатану.
Каталина протянула руку, и пес шарахнулся в сторону, будто боясь удара. Собака напомнила ей самое себя, какой она была много лет назад. Внезапно вся ее сила пропала, и Каталина горестно закрыла лицо руками.
Собака потерлась о ее колени, и Кэт удивленно взглянула вниз. Глаза у пса были настороженными, но понимающими.
Каталина снова вытянула руку, и на этот раз собака не отскочила, а позволила себя погладить, как будто чувствуя несчастье женщины.
Одновременно Кэт услышала стук сапог по коридору, и дверь распахнулась.
Кантон посмотрел сначала на нее, потом на собаку, снова на нее.
— Какое неожиданное удовольствие, — протяжно проговорил он. — Добро пожаловать.
Глава девятнадцатая
Немногое в жизни способно было удивить Марша Кантона. Он редко недооценивал противника или бывал удивлен им. Он понимал мотивы поведения людей, даже если не одобрял их поступков. Это распространялось и на него самого. Но он был изумлен, когда его вызвали запиской, в которой говорилось, что его ожидают в салуне. И был совершенно потрясен тем, что его дожидается Каталина Хилльярд… в его комнате. Его удивило и выражение глаз Каталины, когда она посмотрела на него после его шутовского приветствия.
Лицо ее было спокойно, но глаза непроницаемы. Он не знал женщин, которые бы умели так мастерски скрывать свои чувства, как она. Он тоже умел, поэтому знал, чего стоит самоконтроль и самообладание.
Однако она была напряжена. Он это понял. Если нечто заставило Каталину прийти к нему, то это «нечто» было ужасно.
— Что-нибудь с Молли? — с искренней тревогой спросил Кантон.
Кэт удивилась, что он почувствовал ее тревогу: она изо всех сил старалась быть спокойной. Обычно ей это удавалось. Но они с Кантоном чувствовали друг друга. Это то, что и привлекало и отталкивало Каталину.
Она покачала головой.
— Все в порядке.
— Мне было бы приятно думать, что вы пришли, привлеченные силой моего обаяния, однако боюсь, что я ошибаюсь.
— Вы правы, — холодно ответила Каталина. — Я пришла по делу.
— Слушаю вас.
— Обстоятельства складываются так, — начала Ледяная Королева, — что мне необходимо уехать из города, и я решила продать «Серебряную леди», — спокойно продолжала Кэт. — Я подумала, что вас это может заинтересовать.
Марш замер. Он заставил себя поразмыслить над ситуацией. Почему? Что произошло? Каталина владела «Серебряной леди» почти два десятилетия. Неужели это из-за него? Невозможно в это поверить. До скверной ссоры, случившейся несколько дней назад, ему казалось, что ей нравится их так называемая вражда. Его оскорбительные слова не могли заставить ее сдаться. Это могло только подстегнуть ее стремление одержать верх.
— Так как? — прервала Каталина его раздумья.
— Вы очень торопитесь?
— Я должна уехать завтра, и я хочу, чтобы вопрос решился до моего отъезда.
— Почему?
— Это вас не касается.
— Думаю, что касается. Какие-нибудь неприятности с правом на владение?
Кэт холодно смерила Марша взглядом с головы до ног.
— Вот документы, — и она протянула ему бумаги. — Если вы не хотите принять мое предложение, так и скажите, я пойду к кому-нибудь другому.
— Почему же вы пришли сначала ко мне? — подозрительно спросил Марш.
— Я думала, вы купите по самой высокой цене. Ведь таким образом вы лишаетесь конкурента.
— Это ответ, достойный Каталины Хилльярд, — оценил Марш. — Но «Серебряная леди» ничто без Ледяной Королевы.
У Кэт забилось сердце. Спокойствие, приказала она себе.
— У салуна прекрасное местоположение, — сообщила она.
Марш уловил нотки отчаяния в голосе. Почему? А почему, собственно, он должен беспокоиться? Но он чувствовал беспокойство.
— Каталина, что случилось? — мягко спросил он.
Каталина взглянула Маршу прямо в глаза. Она-то думала, что он запрыгает от радости, а вместо этого увидела сострадание. Она ожидала любопытства, но сочувствие? Это поставило ее в тупик.
— Я же говорила вам. Мне надо уехать из города. У меня… родственник заболел.
— Дорогая старенькая мамочка? — с сарказмом переспросил Кантон, злясь на себя за сочувствие. В конце концов, не его это дело.
— Да, если хотите знать, — упрямилась Кэт.
— Не верится мне что-то.
Кэт рассердилась.
— Меня не интересует, верится вам или не верится. Принимайте предложение или откажитесь. Обращаясь к вам, я хотела предоставить вам право первого выбора.
— По доброте души?
— Да!
— Вы просто лгунья!
— А вы мерзавец и подлец!
— Ну, мы-то с вами одним миром мазаны, мисс Хилльярд, именно поэтому между нами искры проскакивают, когда мы вместе.
— Между нами ничего не проскакивает.
— Не надо обманывать себя, мисс Кэт.
Кантон нагнулся и попытался поцеловать ее. Каталина отстранилась. Но он взял ее за плечи и прижал к себе. На сей раз Кантон настойчиво прижался к ее губам. Женщина была скована, и он чувствовал настойчивое нежелание отвечать ему. Но потом она задрожала. Желание? Отвращение? А может страх, который сидит у нее внутри?
— Что случилось, Каталина? — он чуть ли не уговаривал ее быть откровенной.
Я не могу. Каталине очень хотелось раскрыться перед ним, даже несмотря на то, что произошло раньше, но ее останавливало чувство осторожности. Уж этот-то своего не упустит! Мужчины часто так поступают. Исключением был Бэн Эбботт, который так и не стал ее фактическим мужем.
Неожиданно Марш отпрянул от нее. Жалость в его глазах сменилась равнодушной холодностью. Он вновь стал чужим. Жестким. Далеким. Зачем она пришла сюда?
У Каталины подгибались колени. Изо всех сил она старалась не упасть.
