Как теперь туда вернуться, В буйный ветер окунуться, На долину оглянуться, Птицей дикой встрепенуться! В кабинетах серых суженных Утомительна игра В дело важное и нужное, Страсть наружная, Спесь натужная, Зло окружное, Прочь пора! Помнишь прошлый сентябрь —Ты к любви не своей Убежать так спешила, Серой скатертью с гор По долине дорога оттуда стелилась. Как теперь туда вернуться, В буйный ветер окунуться, На долину оглянуться, Птицей дикой встрепенуться! Я опутана-окутана, Душит крепкий поводок, А свобода рядом — вот она, Бередит струна, Шелестят слова Как счастливого Сна глоток!
Сентябрь 1991
Аршанская Третья
Снег просыпается в черное сито, Ветки прозрачные в окна раскрытые Тянутся, в искрах от снежной муки. Дом окружен, обречен на безлюдье Снежным шуршащим ночным баламутьем, Гор полукруг, ожиданья круги. В полузабытом мучительном круге Снег заскрипит под шагами упругими, Прячется в инее свет строгих глаз. Вышел к огню, стосковавшись по ласке, Прямо из горной застуженной сказки —Боже, не слишком ли счастья для нас? Ночь просыпается хлопьями в вечность, Руки, прозрачную тратя беспечность, Тянутся, в искрах космических сил. Дом защищен, обречен на спасенье Тайным безумным ночным провиденьем, Круг полнолуния снег перекрыл.
24 ноября 1991
Аршанская Четвертая
Белой речкой среди очарованных скал Гулко время стекает, стучась в берега. Эта речка как я, я как эта река —Перекованы в гор леденящий оскал. Мы дождемся весны, мы пробьем себе путь, Мы растаем Снегурочкой в лапах огня... Вы возьмите, возьмите с собою меня —Преткновения камень, обузу и грусть. Снова буду ничья — только небо и дым, Только бурые камни и сосен стволы, Только след на тропинке и горстка золы Будут править течением талой воды. А сольюсь ли с землей или буду собой —Не удержишь ты талой воды решетом. Будут март и апрель, все своим чередом, Все равно не останусь рекой ледяной. Будет таять зима, будет больно чуть-чуть, Будет небо, тропинка и дым от огня... Вы возьмите, возьмите с собою меня Преткновения камень, обузу и грусть.
