Дура

Не хотите отвечать?

Кардиналь. Отвечайте, пожалуйста.

Жозефа молчит.

Я вам ведь говорил…

Севинье (сухо). Простите, мэтр. Разрешите вам напомнить, что во время следствия вы не имеете права выступать от имени вашей клиентки…

Кардиналь. Но…

Севинье…и советовать ей!

Эли Кардиналь взмахивает руками.

Даже чтобы мне помочь.

Кардиналь (улыбаясь). О! Разумеется, знаю! Но если бы у меня был секретарь, я бы его послал вместо себя.

Дверь внезапно распахивается, и на пороге появляется Антуанетта Севинье.

Антуанетта. Не помешаю?

Севинье (в ярости). Очень помешаешь.

Антуанетта, вернувшаяся специально, чтобы посмотреть на Жозефу, настолько внимательно разглядывает ее, что та смущается и натягивает юбку на колени: кажется, это ее единственный стыдливый жест.

Антуанетта (пристально изучая Жозефу). Я на минутку. Если мы пригласим к себе на ужин прокурора, ты ему объяснишь, что…

Севинье (обрывая ее). Будь добра, оставь нас!

Антуанетта (не сводя глаз с Жозефы). Я начинаю кое-что понимать!

Севинье (стиснув зубы). Прошу тебя сию же минуту уйти.

Антуанетта (направляясь к дверям). Дорогой мой, мы все это обсудим сегодня вечером дома, когда у тебя мысли никем не будут заняты. Да, Камиль? (Выходит, со всей силы хлопнув дверью.)

Жозефа. Это ваша жена?

Севинье. Вы мне не ответили.

Жозефа (парируя). Вы мне тоже.

Севинье. Как зовут вашего любовника?

Жозефа. Конечно, она ваша жена. У вас, у следователей, не бывает любовниц, у вас все – только по закону!

Севинье. Имя того, кого вы любите!

Жозефа. Камиль! (Корчится от смеха.)

Морестан (возмущенно). Господин следователь?

Севинье (не находя в ситуации ничего смешного). Даю вам слово, что через пять минут я узнаю его.

Жозефа. Не думаю.

Пауза.

Севинье (возвращаясь к досье). Что вы можете сказать о ваших хозяевах?

Жозефа. О мсье и мадам Боревер?

Севинье. Да, у вас других не было.

Жозефа. Они очень добры. Особенно мадам.

Севинье. Особенно мадам?

Жозефа. Хотя она очень красивая. И элегантная! И модная! И, несмотря на это, никогда голоса не повысит.

Севинье. Что она, на самом деле очень хороша?

Жозефа. О-ля-ля!

Севинье. Однако инспектору Кола вы сказали: «Она ничего себе. Смотря на чей вкус».

Жозефа. На мой вкус тоже. А глаза! Мой отец говорил, что они так горят, что можно трубку раскурить!

Севинье. Да?

Жозефа. А Мигель однажды сказал хорошую пословицу про ее глаза… Как это… «женские ресницы – то занавес тяжелый, то веер кружевной».

Севинье. Неужели?

Жозефа. Мадам – это личность. Даже эта шлюха кухарка говорит про нее, что она экстракласс!..

Пауза.

Севинье. А мсье?

Жозефа. Что – мсье?

Севинье. Как – что мсье?! Вы что, моего вопроса не понимаете?

Жозефа. Мсье тоже что надо. Естественно.

Севинье. Он тоже экстракласс?

Жозефа. Конечно. (Поправляясь.) Хотя держится так, что к нему не очень подступишься.

Севинье. Вы пишете, Морестан?

Морестан. Все пишу, господин следователь. Все!

Жозефа. Но никогда ни одного замечания. Я даже однажды ему сказала: «Не может быть, мсье, чтобы вы настолько были мною довольны!»

Севинье. И что он ответил?

Жозефа (делая вид, что не помнит). Не помню сейчас, что-то в своем духе, как они обычно говорят.

Короткая пауза.

Севинье (смотря в бумаги). У вас и Остоса выходные дни были в один и тот же день?

Жозефа. Нет, у меня был в среду, а у него – в четверг. Кому-то одному надо было оставаться.

Севинье. С начала вашей связи и примерно в течение года вы каждую среду ходили вечером в кино или на танцы.

Жозефа. О! Каждую среду!..

Севинье. Каждую среду. Одна или с подругой, но каждую среду.

Жозефа (агрессивно). А что, я не имею права, что ли?

Севинье. В сентябре Мигель Остос уехал в отпуск в Пиренеи. А вы остались в имении.

Жозефа. Точно.

Севинье. В октябре все вернулись в Париж. И с тех пор каждую среду вы проводили вечер у себя в комнате.

Жозефа. О! Каждую среду!..

Севинье. Каждую среду! Настолько, что даже Остос, несмотря на свою ревность, – я цитирую показания кухарки…

Жозефа (автоматически). Опять она за свое…

Севинье (читает). «Остос говорил Жозефе: „Проветрись, дорогая, а то стала как паровая котлета“.

Жозефа (смеясь). Опять кухонные словечки! Мигель даже не знал, что такие котлеты бывают!

Долгая пауза.

Севинье (смотрит на нее, неожиданно Морестану). Введите свидетеля Боревера.

Жозефа (в смятении). Как? Сюда придет мсье?

В соответствии с полученными указаниями Морестан приводит в порядок бумаги на столе, делая это с преувеличенным усердием; он оттягивает время.