метров карабкаться по скалистому склону.
Вампиры уже были там. Сердце у меня заныло: что-то подсказывало — они ждали именно нас.
С ними был и Джек. Он протянул ко мне руку, в точности как я себе представляла этот жест на протяжении нескольких последних бессонных ночей. Он широко улыбался, но уже не той игривой улыбкой, оставшейся у меня в памяти, а как-то высокомерно. В его взгляде таилась насмешка… и жестокость. Теперь я видела все, что раньше не замечала. Да, он приворожил, загипнотизировал меня. Черт бы его побрал! Он просто надул меня.
Но я освободилась от его чар. А он этого пока не знает.
Я сжала руку Антонио, надеясь, что этот знак даст ему понять мои дальнейшие намерения.
С улыбкой на лице и выскакивающим из груди сердцем, я вышла вперед.
— Любимая! — приветствовал меня Джек, когда я оказалась в нескольких шагах от него.
Он называл меня так и раньше, но на этот раз я залилась краской не от радостного возбуждения, а от тревожного волнения. Боковым зрением я видела и других вампиров. Они явно желали моей смерти — я чувствовала идущие от них волны ненависти. Однако еще больше они жаждали смерти Антонио. Теперь мне наконец все стало ясно. Я была наживкой, приманкой. Если я успею убить Джека до того, как они остановят меня, у Антонио появится шанс в схватке с ними. Неподалеку ухнула сова, и усилием воли я заставила себя не реагировать на этот звук. Никто из вампиров, похоже, и ухом не повел, но я знала, что на самом деле это была не сова, а наш однокашник Джеми. Весточка значила: «Тони, ты не одинок».
Моя улыбка стала еще шире: у Джека была своя grupo, у меня — своя. И это был последний урок. Мы не одни, не просто охотники-одиночки против скопища вампиров. У нас были соратники, готовые сражаться и умирать вместе с нами и за нас. Это было нечто такое, о чем не говорилось в Академии, потому что научить подобному невозможно. Это было camaraderie[34], основанное на признании всех невзгод и утрат общими. Теперь я все понимала.
— Скучала ли ты по мне? — промурлыкал Джек.
Я подошла и встала прямо перед ним. Он устремился ко мне, протянул руку. До этого момента я стояла, вроде бы смущенно опустив голову и глядя в землю. Когда же я подняла глаза и встретила его взгляд, он по-прежнему улыбался, уверенный, что я все еще одурманена его чарами.
Ублюдок!
Одним рывком я выдернула кол из футляра.
— Нет, не скучала!
Его глаза вдруг широко раскрылись, когда я подняла кол и без малейшей жалости пронзила им его мерзкое вампирское сердце. Несколько мгновений он удивленно моргал, и меня охватило ощущение униженности и стыда — больше никогда и никому не позволю себя использовать! И больше никогда не поддамся на лживые уловки вампиров! Затем он испустил дух.
Я повернулась, чтобы вступить в схватку со следующим, ближайшим ко мне вампиром, но он швырнул меня на землю с такой силой, что я даже начала задыхаться. И сразу прыгнул на меня, чтобы убить. Его клыки заскользили по моей шее.
Вот оно. Значит, я умру так…
Внезапно что-то схватило вампира сзади и швырнуло вверх, при этом он пролетел по воздуху метров десять. Этим чем-то достаточно сильным мог быть только другой вампир. И когда я сумела немного приподняться на локтях, именно его я и увидела.
Антонио повернулся ко мне. И я поняла, что это была не игра света. Клыки, которые он обнажил, были настоящими. Я судорожно вздохнула, а он смотрел на меня с грустной улыбкой. И в этот момент мне вдруг стало ясно, что он имел в виду в тот самый первый день в Академии, когда сказал, что вампиры отняли у него все. Родных, друзей, жизнь. Неудивительно, что он так их ненавидел, а они отвечали ему взаимной ненавистью — одному из их рода, ставшему охотником.
На поляну выскочили Джеми и Скайи. Антонио повернулся навстречу бросившемуся к нам еще одному вампу. Появились и Эрико с Холгаром, сразу включившиеся в схватку, жестокую и кровавую. Вокруг сгорали и превращались в золу вампиры. Наша ярость была безудержной. На этот раз мы должны уничтожить всех! К нам бежал Джеми, перепачканный кровью вампиров, которых только что заколол. Он резко остановился, когда смог хорошенько рассмотреть Антонио.
— Что-то новенькое? — спросил Джеми, с подозрением глядя на его клыки.
— Нет, старенькое, — ответил Антонио.
— Ах, твою мать! — Джеми бросился с колом на Антонио.
Но я преградила ему путь.
— Нет! Он спас мне жизнь, — услышала я собственный голос. Меня всю трясло. — Он… один из нас.
Я хочу сказать, что именно там и тогда мы стали командой. Пятеро одержимых людей и один вампир. Но для настоящего сплочения понадобилось много времени; нас снова и снова проверяли «на вшивость» под покровом ночи.
В тот раз, когда мы стояли вместе накануне Нового года, я, обернувшись, увидела, как из-за деревьев выходят еще шестеро вампиров. В лунном свете блестели их длинные клыки, и вампиры шипели в предвкушении грядущих убийств.
— Не помню, чтобы у Джека была такая многочисленная банда, — заметила я. — Похоже, он еще кое-кого завербовал.
— И организовал свою небольшую армию, — добавил Антонио.
В каждом кулаке я держала кол.
— Хорошо, что у нас есть свой собственный вампир.
— Тогда начнем вечеринку! — крикнул Эрико.
Антонио посмотрел на меня, и я почувствовала странное сочетание ужаса и возбуждения. Антонио — вампир. Он сказал, что любит меня. И я знала, что это было правдой.
Это знание бросило меня в бой. Я металась как вихрь и неистово сражалась. Видимо, меня охватило безумие — настолько жестоко я действовала. Я чувствовала, как мои колья вонзаются в тела вампиров, отнимая жизнь.
Удивительно, но все было закончено меньше чем за пять минут.
— Перевяжите свои раны, — предложила я и занялась собственными.
Антонио стоял поодаль, на безопасном расстоянии. По его позе было видно, что он старается обуздать свою вампирскую сущность. У меня было к нему столько вопросов, но с ними можно было подождать. После того как я заколола Джека, его власть надо мной полностью исчезла. И теперь я вспомнила, что до встречи с Джеком я любила Антонио. И вовсе не как брата. А Джек изгнал из меня это чувство для своих коварных замыслов. Он заставил меня на время забыть, кто я такая. Но теперь с этим покончено навсегда.
Я когда-то любила Антонио и теперь люблю его снова. Эта мысль показалась мне странной, новой и в то же время привычной. Я подумала о своих родителях, о дедушке с бабушкой и почувствовала удивительную связь их судеб со своей. Не проникла ли я в глубину своей души, туда, где они никогда не бывали? И не больше ли в душах людей и вампиров сходства, нежели различий?
Были у меня и другие вопросы. Некоторые из них — к товарищам по команде. Кажется, все они, кроме Джеми, нормально восприняли новость о появлении в наших рядах вампира. А я-то всерьез опасалась, что они набросятся на Антонио, как только мы расправимся с остальными кровопийцами.
— Какие-нибудь проблемы у нас намечаются? — спросила я, откашлявшись, у своей новой grapo.
— С Антонио? — спросил Джеми, нахмурившись.
Я кивнула.
— По мне, так с ним все нормально, — сказал Хол-гар.
Но Джеми промолчал.
Я с недоверием посмотрела на всех. После того как нас два года учили убивать вампиров и не раз приходилось видеть, на что способны эти выродки, у меня в голове не укладывалось, как остальные члены grupo могут так легко допустить подобную интеграцию.
— Как? Почему? — выдавила я из себя.
— Если отец Арманд позволил вампиру поступить в Академию, значит, этот вампир должен быть одним из нас.
