Витовтом перед битвой на Ворскле, и его последующие действия – в летописных источниках именно он, а не Идигу, упомянут в качестве предводителя ордынских войск, осаждавших Киев и разорявших другие города и области Литвы [ПСРЛ 2000Б, с. 174].
554
Например, арабский историк Бадр ад-Дин ал-Айни под 802-804 и 814 гг. х. (1399-1402, 1411/1412 гг.) сообщает, что 'государем Дешта, Сарая и Северных стран был царь Идики', несмотря на то, что сам же упоминает о представителях рода Чингис-хана, которых эмир ставил 'в виде хана' [СМИЗО 2005, с. 374].
555
Различные версии гибели Токтамыша приведены в предыдущем очерке.
556
Муин ад-Дин Натанзи сообщает 'Так как Идигу установил тонкие обычаи (тура) и великие законы (йасак) и люди из привольности попали в стеснение, то Шадибек тайно хотел уничтожить его' [СМИЗО 2006, с. 263].
557
Муин ад-Дин Натанзи [СМИЗО 2006, с. 263]; Сейфеддини 1981, с. 152-154.
558
О гибели Шадибека 'в стычке с людьми, посланными за ним в погоню Едигеем' сообщает и Иоганн Шильтбергер [Шильтбергер 1984, с. 35]. По некоторым нумизматическим данным, это случилось не в 1409, а в 1411 или даже 1412 г. [см., напр.: Марков 2008, с 66-70].
559
См.: ПСРЛ 2000Б, с. 194, 206; Горский 2000, с 126-127, 132.
560
ПСРЛ 2000Б. с 209. По мнению А. А. Горского, в Москве не знали о причинах столь скорого отступления Идигу от Москвы [Горский 2000, с. 127]. Однако это мнение опровергается сообщениями и летописных источников, и даже фольклорной 'Повестью о Едигеевом нашествии', в которой весьма недвусмысленно излагаются причины снятия осады Москвы [см.: Конявская 2006, с. 98].
561
Исследователи полагают, что этим сыном Токтамыша (имя которого в источниках не называется) был его первенец Джалал ад-Дин [см. напр.: Сафаргалиев 1996. с 439; Горский 2000, с. 127], однако мы полагаем, что больше оснований отдать эту роль Керим-Берди. Прежде всего, нет никаких сведений о союзе Джалал ад-Дина с Московским княжеством (А. П. Григорьев вполне резонно замечает, что сообщение Ибн Арабшаха об уходе Джалал ад-Дина после гибели отца в Россию [СМИЗО 2005, с 342] вовсе не означает, что он укрылся именно в московском княжестве, а не в литовской Руси [Григорьев 1988, с. 71]). Более того, на основании источников можно сделать вывод о его враждебном отношении к Руси, тогда как Керим-Берди, напротив, после гибели отца нашел прибежище в Москве и, став ханом, проводил именно промосковскую политику, что вызывало негативную реакцию Литвы [см.: Грумм-Гржимайло 1994, с. 133].
562
Текст этого документа сохранился в составе русских летописных источников. А П. Григорьев считает, что 'ярлык Едигея' является своеобразным памфлетом – творением московской великокняжеской канцелярии; иронический характер этого документа особенно подчеркивает его название 'ярлык', не являясь ханом, Идигу не имел права направлять ярлыки кому бы то ни было [Григорьев 1988; ср.. Горский 2000, с 128-131]. Полагаем, однако, что этот 'ярлык' мог иметь под собой реальную основу – подлинное послание Идигу Василию I.
563
Абд ар-Раззах Самарканди [СМИЗО 2006, с. 365-366]; Греков. Якубовский 1998, с. 293-294.
564
Обстоятельства переворота 1411 г. и крушения власти Идигу изложены в источниках довольно противоречиво. Так, например, Ибн Арабшах называет хана Тимура очередным ставленником мангытского эмира, который в дальнейшем выступил против него [СМИЗО 2005, с. 343]. Абд ар-Раззак Самарканди также сообщает, что он мирно пришел к власти после смерти своего брата Пулада [СМИЗО 2006, с 368]. Русские летописцы просто сообщают под 6919 (1411) г., что 'сяде на царстве в Орде царь Темирь, а Едигей князь вмале убежа' [ПСРЛ 2000Б, с 215]. Таким образом, возможно, что Тимур-хан пришел к власти и не как противник Идигу, более того, он даже был женат на дочери бекляри-бека [см.: Греков, Якубовский 1998, с. 292].
