…Алик Берцоев встретил его с презрительной ухмылкой.
— Все просохнуть не можешь? Наверное, долг принес? Хотя вижу, у тебя как всегда — скоро отдам… как там у вас, русских: долг платежом страшен?
«Красен» — хотел поправить Иван, но промолчал.
— Ладно, заходи, дело есть… — пригласил его Алик.
Сев в кресло возле журнального столика, оглядев аккуратную и чистую комнату, Иван спросил:
— Что за дело?
Берцоев не торопился.
— Выпить хочешь? — спросил хозяин, доставая из серванта бутылку армянского коньяка и две маленькие рюмки, хотя по внешнему виду Ивана, мог и не спрашивать. Затем налил в стопки и, положив на стол плитку шоколада «Аленка», подал рюмочку Ивану.
Иван опрокинул рюмку в рот и стал смотреть на Алика, который медленно посасывая и смакуя, маленькими глоточками пил коньяк.
— Ты в Северске бывал хоть раз? — поинтересовался Берцоев.
— Нет, что мне там делать?
— Во… а знаешь, как там люди живут за своей колючей проволокой? Тебе и не снилось. Дефицит в магазинах есть… зарплата хорошая… мало того ещё дефицит на толкучку вывозят и продают втридорога. Барыги, одним словом! Несправедливо…
— А мне-то что до них? — раздраженно ответил Иван, с неудовольствием поглядывая на Алика, медленно «жующего» этот коньяк и кидал тоскливые взгляды на бутылку.
Берцоев понял его и поднялся, принес с кухни стакан и плеснул туда до половины. Иван быстро и эти полстакана выпил, занюхал рукавом и почувствовал, как его начинает отпускать после вчерашней пьянки с трактористами.
— Ты не хотел бы быстро разбогатеть, а заодно восстановить справедливость? — стал не спеша говорить Алик. — Ты мне сколько должен?
Иван поморщился, он уже не помнил, сколько ему должен. Периодически подворовывая в совхозе, приносил ему то мешок пшеницы или овса, то еще что-нибудь, да и так отдавал наличкой по мелочам, но, похоже, так и не расплатится с ним до самой смерти.
— Я тебе дело хочу предложить. Мы с братом все продумали. Но он там, а мне одному здесь несподручно. А ты парень хваткий, мне подходишь…
— Криминал, поди? — с кислой миной перебил Иван. — Ты же знаешь — у меня еще судимость не снята, если что, как рецидивист пойду.
— Я предлагаю дело, как раз такое, за которое и статьи нет, поймают — а судить и не за что. Нет статьи — нет дела.
Берцоев на минуту замолчал, не решаясь продолжить.
— За похищение человека нет статьи… за поросенка из совхоза ты лет пять точно получишь, а за человека — ничего, — выдал он, наконец, решившись.
Иван удивленно посмотрел на Алика и действительно вспомнил: в колонии, где он провел два года и изучал уголовный кодекс, такой статьи действительно не было.
— Брат у меня в Северске живет. Отслужил, женился на русской, он и предлагает это дело. Найдем подходящего человека, спрячем у себя… потом выкуп получим, и все. И деньги у нас будут, и долг я тебе прощу. Ну, думай… — закончил Берцоев и налил еще полстакана Ивану.
Иван уже на этот раз закусил шоколадкой, хотя подумал — неплохо было бы и огурцом закусить эту пахнущую клопами жидкость.
— Я согласен, — выпив, он всегда быстро соглашался.
— Ну, раз согласен, завтра в шесть утра ко мне на своем мотоцикле… и чтоб трезв был! А сейчас забирай, что не допил, и иди.
Утром протрезвевшего Ивана начали одолевать сомнения в затеянном Берцоевым деле. То поросенок, а то человек….
Берцоев загрузил в коляску доски, небольшой обрубок асбестовый трубы и две лопаты и приказал трогать. На вопрос Ивана, зачем это нужно, сказал — потом узнаешь. Проехав по лесной дороге, Алик приказал спрятать мотоцикл от посторонних глаз. Дальше в две ходки тащили доски на руках, периодически останавливаясь отдохнуть.
— Вот тут! — остановился Алик и показал на место возле небольших кустов и стоящей рядом ели.
Что это будет, Иван уже догадался. И они вдвоем, молча, начали рыть яму, предварительно очень аккуратно сняв дерн.
— Тесновато будет, — заметил Иван, когда уже засыпали доски над почти готовой землянкой.
— Ну, лезгинку не потанцуешь, но недельку прожить можно, — не к месту сострил Алик.
Когда все закончили и замаскировали, Берцоев сказал:
— Люк сейчас у меня сделаем дома, завтра поставим — и зиндан готов.
— Зиндан? А что это такое? — переспросил Иван, никогда не слышавший этого слова.
— На родине у меня это так называется. Пленников там держали.
Вечером, пока делали люк, обсуждали план поиска жертвы. Женщин решили не брать — визга много, да и слабы они, в землянке сидеть. С мужиком тоже могут быть проблемы, а мальчик-подросток идеально подходил для этой роли. В конце концов, решили все-таки остановиться на мальчике. Где его найти, Берцоев проблемы не видел: «Ездят в этот лес за грибами в основном северские, там и найдем, главное тихо и незаметно сработать».
Под видом грибников разъезжали по лесу дня четыре, пристраиваясь на въезде в лес и вдалеке, не отставая, ехали за машинами. Но, то дети были слишком близко к родителям, то казалось, что это томские жители. Разность в системе обеспечения двух рядом стоящих городов накладывала на жителей маленького города некий отпечаток кастовости, и при желании почти всегда можно безошибочно было угадать, кто есть кто.
В эту субботу пристроились за голубыми «Жигулями» и остановились метрах в трехстах от них. Затем долго ходили вдалеке, следя за мальчишкой, но нужного момента так и не нашли. Когда увидели, что семья возвращается и собирается ехать назад, решили искать других.
— Опять невезуха, — сказал Иван, заводя мотоцикл. — Мне кажется, ерунда все это. Ну, кто детей без присмотра оставит? Я уже начинаю сомневаться в этом деле. Почему бы твоему брату там, в городе, кого- нибудь не найти? Проще было бы.
— Глупый ты, Иван, такие дела в одиночку не делают. Ладно, поехали назад, может, еще кого-нибудь найдем, — все еще уверенно ответил Берцоев, ставя в люльку корзинку с несколькими боровиками на дне. Но, проезжая то место, где стоял автомобиль Николая Ивановича, Алик, обернувшись, неожиданно крикнул:
— Стой, сворачивай!
…Спрятали опять мотоцикл за кустами лесной смородины и, взяв для отвода глаз корзинки, не спеша и оглядываясь, подошли к автомобилю. За рулем сидел белобрысый мальчик, который мечтательно смотрел вперед. Иван остановился сзади, сердце билось у него так, что ему казалось, его слышит весь лес. Алик был спокоен. «Для него, что баран, что этот мальчишка», — подумал Иван.
Берцоев постучал в боковое стекло, мальчик чуть вздрогнул от неожиданности и повернулся. Увидев незнакомого улыбающегося мужчину лет сорока, державшего в руке плетеную корзинку, в которой лежали боровики, Андрей улыбнулся в ответ, опустил стекло и сказал:
— Здравствуйте.
— Здравствуй, мальчик, грибы-то есть тут? — не переставая улыбаться, упершись одной рукой в крышу автомобиля, спросил незнакомец с каким-то небольшим акцентом.
— Да вроде есть, родители вон второй раз пошли.
— Из Северска приехали? — все выпытывал грибник.
— Ну да… — немного недоумевая, зачем его расспрашивают, отвечал подросток и, покосившись в сторону, заметил еще одного грибника, стоящего в метрах пяти сзади машины.
Мужчина оглянулся по сторонам и, наклонив голову, посмотрел в глаза Андрею.
— А кто твой папа? Кем он работает?