отрапортовала:
— Разрешите войти, товарищ командир!
— Входи, Фруза.
По присутствию Сипко она поняла, что разговор будет серьезный.
Налив из чайника в кружку кипятку, Сипко сказал Фрузе:
— Отведай-ка нашего партизанского чая.
— Спасибо, — сказала Фруза и отхлебнула несколько глотков.
— Вот Антон Владимирович Сипко интересуется вашими ребятами. Расскажи-ка, вожак, о работе своих «Юных мстителей», — сказал Сакамаркин.
Фруза неторопливо стала докладывать о деятельности подпольной организации.
Старательно припоминая о всех заданиях партизанского командования, которые были поручены организации, она скупо, без подробностей рассказала о выполнении их, ни словом не обмолвилась о тех трудностях и опасностях, с которыми почти всегда были они связаны.
Когда она закончила, Маркиямов сказал:
— Скромничает Зенькова, товарищ секретарь. К ее словам надо добавить следующее: все задания командования были выполнены. Об этом лучше всего говорят сами дела «Юных мстителей». Я хочу дополнить рассказ Фрузы. Комсомольцы взорвали четыре вражеские автомашины. Вывели из строя многожильный провод, который соединял центральный фронт врага со ставкой Гитлера. А сделали это братья Езовитовы, Евгений и Владимир.
Николай Алексеев 20 апреля подложил мины в буксы вагонов и поднял на воздух эшелон с авиабомбами и цистернами с горючим. Следует упомянуть о другой дерзкой их операции. Мощным взрывом они уничтожили электростанцию, которая обеспечивала током три вражеских гарнизона. Кроме того, вывели из строя взрывом механический агрегат на торфозаводе и локомобиль на кирпичном заводе. Они организовали круглосуточное наблюдение за проходом эшелонов по Орловской железной дороге. К этому следует добавить, что «Юные мстители» передали в наш лесной «склад» семь винтовок, девятнадцать гранат, два клинка, три ящика с патронами и один пулемет. Не перечесть и мелких диверсий, которые совершали юные подпольщики против фашистов. Самым ценным в их деятельности я считаю разведку.
Сипко внимательно слушал. Когда Маркиямов закончил, спросил Фрузу:
— Что нового у немцев в гарнизоне?
Фруза рассказала о положении в Оболи. И о немецком гарнизоне, расположенном в нем, и тут же упомянула, что прибыли дополнительные соединения пятого егерского полка, которые, по слухам, должны будут предпринять карательную экспедицию против партизан.
— Слухи верные? — поинтересовался Сипко.
— Да, — ответила Фруза.
— Откуда данные о предстоящей экспедиции?;..
— От Азолиной Нины. Она случайно услышала об этом в комендатуре.
— Этим вопросом, комбриг, тебе придется специально заняться.
— Чую, — Сакамаркин вопросительно взглянул на начальника штаба.
Пузиков сразу понял обращенный на него многозначительный взгляд командира и, обращаясь к Зеньковой, сказал:
— Пусть ваши ребята, Фруза, разведают, чем вооружен этот пятый егерский, и старательно подсчитают, сколько их всего.
— Хорошо, — ответила Фруза. — Я дам задание сразу же, как вернусь.
— Ну а еще что любопытного в вашей Оболи? — спросил Сипко.
— Немцы восстановили железную дорогу.
— Опять пошли эшелоны? Расскажи подробнее об охране.
Фруза рассказала о том, как охраняется дорога, чем вооружены часовые и когда производится смена постов.
Слушая Фрузу, Сипко облокотился о стол и потирал пальцами веки. По всему было видно, что он мучительно думал об этой дороге.
— Спешат, — взглянув на Фрузу, сказал Сипко. — Под Орел и Курск гонят технику. Сколько они ее ремонтировали?
— Почти месяц возились.
— Как они умудрились? Ведь там такое накорежила авиация.
— А они сумели, — Фруза отхлебнула несколько глотков остывшего чая и снова стала рассказывать: — На другой день после налета нашей авиации они сразу стали восстанавливать дорогу. Охрана круглые сутки бродит вдоль полотна железной дороги.
— Ясно. — Сипко опять потер пальцами глаза. — Дорогу нам нельзя выпускать из виду. Надо во что бы то ни стало приостановить движение. Кстати, а где паровозы заправляются водой?
— У нас в Оболи, — ответила Фруза.
Сипко встал, прошелся по землянке, обдумывая что-то, потом спросил комбрига, начальника штаба и комиссара:
— Как думаете действовать?
Сакамаркин разгладил карту на. столе, внимательно взглянул на черную линию, обозначавшую железную дорогу, которая соединяла Витебск с Полоцком, и, указывая на два участка в зеленом массиве, сказал:
— Я думаю, что минеры-подрывники смогут вывести дорогу из строя в стороне от Оболи, вот в этих местах. — Сакамаркин ткнул пальцем в карту. Вот здесь и здесь: на перегоне к Витебску.
— Хорошо, — согласился Сипко и тут же возразил: — Твон подрывники взорвут дорогу, а немцы через неделю опять ее восстановят. Этого мало. По-моему, надо оставить паровозы без воды.
— Мои хлопцы смогут взорвать водокачку, — сказал Сакамаркин.
— Нет, — Сипко взглянул на Фрузу. — Эту операцию должны провернуть ее ребята. Сумеете выполнить?
Фруза задумалась:
— Дело сложное. Надо все взвесить. — Верно, — согласился Сипко.
Они еще долго сидели за столом, обсуждая план операции, и пришли к окончательному решению, что выполнить его сможет Азолина Нина, которая, как вспомнила Фруза, время от времени ходит на станцию, и иногда по делам службы ей приходится быть около водокачки.
— Добро, — сказал Сипко. — На этом варианте и остановимся. Смогут, комбриг, твои минеры смастерить компактную мину?
— Сделают, они у меня по этой части академики.
— Пусть зальют снаружи мину пчелиным воском и мелким антрацитом закамуфлируют ее под брикет каменного угля. — Сипко повернулся к Фрузе. — Мину передашь Азолиной лично, и пусть она подбросит ее в каменный уголь поближе к башне.
А в это время в поселке Оболь один из местных жителей, Гречухин, был вызван к начальнику полиции Экерту.
— Садитесь! — Экерт указал Гречухину на стул.
— Слушаю вас, господин начальник.
Он сел напротив, заложил ладони рук между коленями и всем корпусом подался вперед, как пес на поводке.
— Сегодня ты подожжешь склад.
— Как?
— Садись! В час ночи ты обольешь стену пакгауза бензином. Чиркнешь спичкой…
— Пришлепнут, господин начальник,
— Молчи. Охрана предупреждена. Тебя только схватят, отвезут в тюрьму, и все…
— А дальше?
— Ты посидишь несколько дней. А потом тебя выкинут — и все…
— А еще что?
