и зал был перед нами, скрытый за драпировкой.
— Айрис, — прошептал я, — как попасть отсюда в зал?
Вместо ответа, она потянула меня за левую руку. Я надеялся, что она знала, что делала, ибо мне не хотелось бы задеть в темноте какой-нибудь гонг.
Она остановилась. Протянув руку, я нащупал драпировку, о которой помнил. Я потянул ткань и выглянул в образовавшуюся щель. Справа в темном зале виднелась полуоткрытая дверь лифта, слабая лампочка которого освещала часть зала. Мы не могли оставаться там, где стояли. Я потянул Айрис за руку, и через занавес мы проникли в зал, как раз когда из лифта посыпались парни.
Не было нужды призывать Айрис к тишине. Мы оба видели справа от себя парней в свете из лифта, но они пока еще не видели нас. Из лифта вышли четверо, и у каждого в руке была пушка.
Единственное, чего мне хотелось и о чем можно было только мечтать, — это пробраться в дальний от нас конец зала слева от лифта в то время, как четверо парней продвигались справа от него. Приблизив губы к уху Айрис, я прошептал еле слышно:
— Двигаем к дальней стене. Ты сможешь провести нас без шума?
Она сжала мне руку и двинулась впереди, ведя меня за собой. Слабый свет из лифта не доходил сюда, и я мог бы сбить стол или стул, так и не увидев их. Я понадеялся, что Айрис сможет провести нас без проблем. Под нашими ногами чувствовался ковер, так что мы могли двигаться бесшумно, лишь бы не наткнуться на что-нибудь. И все будет в порядке, если никто не включит общий свет.
Я рассчитал, что, если мы проберемся к лифту, пока четверо... Черт! Их было пятеро!
Пятый вышел из лифта, шагнул влево и остановился на границе светового пятна, на фоне которого обрисовалась его фигура. Я не увидел оружия в его руках, но не трудно было вообразить его.
Айрис замедлила шаг, пожав мне руку. Я резко обернулся в сторону ее еле различимой фигуры. Она осторожно двинулась влево, и я последовал за ней. Выставив вперед руку, я нащупал покрытый скатертью стол. Она ускорила шаг, и мы быстро достигли дальней стены клуба.
Я снова приблизил губы к ее уху и прошептал:
— Теперь прямо, золотце. Вперед. Эти парни не задержатся надолго в кабинете Сэйдера.
Впереди не было никаких препятствий, и в пять секунд мы пересекли зал и оказались шагах в пяти от лифта. Оставшийся парень стоял с другой стороны лифта, прислонившись к стене. Я едва его различал, несмотря на его близость к свету. Нас же он пока не мог видеть. Но если мы хотели выбраться отсюда, я должен был подобраться поближе к нему. Я выступил вперед, оставив Айрис позади, пригнулся и двинулся дальше.
Я был уже шагах в трех, когда он шевельнулся. Я опустился на корточки и на всякий случай наставил револьвер на его живот. Ничего не случилось. Левой рукой я пошарил в кармане в поисках монетки. Я различал лишь его фигуру недалеко от меня, но не лицо. Я бросил монету ярдов на пять в сторону от него, подтянув ноги и приготовясь к прыжку.
Монета упала с глухим звуком на покрытый ковром пол. Но парень услышал и с возгласом удивления резко повернулся от меня в сторону звука. Не успел он остановиться, как я прыгнул и ткнул стволом в его спину.
Он выдавил из себя «ух», а я прошипел:
— Ни звука, приятель, ни малейшего звука.
Он застыл на месте. Я прошептал:
— Айрис, быстрее.
Произнеся это, я пожалел, что назвал ее по имени, но уже было поздно. Я не слышал ее шагов, но был уверен, что она повиновалась. Парень передо мной начал поворачивать голову.
Я отступил на шаг и оттянул револьвер. Когда чувствуешь дуло и знаешь точно, где оно, имеешь равный шанс отбить его в сторону прежде, чем оно выстрелит.
Но он и не делал такой попытки. Он просто повернул голову, достаточно, чтобы увидеть, что происходит. Мне самому было любопытно знать, кто он такой. До смешного крошечные черные глазки смотрели с худощавого и плоского лица, которое я видел раньше, но не помнил где. Тем не менее он откуда-то знал меня.
— Скотт, — тихо произнес он, — ты, что же, теперь в банде Сэйдера?
Айрис притронулась сзади к моему плечу. Я был так напряжен, что чуть не нажал на спусковой крючок. Я так подточил курок и шептало, что хватило бы однофунтового усилия, чтобы сделать дырку в парне. Но я удержался и велел ему:
— Повернись.
Он повиновался. Я поднял револьвер, обхватив пальцем дужку спускового крючка, и врезал ему по основанию черепа.
Падая, он не издал ни звука. Это был единственный способ заставить его замолчать на какое-то время, и я постарался оглушить его как можно нежнее. Но он мне не обрадуется при новой встрече, если она состоится. На самом деле невозможно оглушить нежно.
Войдя в лифт, я прикрикнул на Айрис:
— Запусти-ка эту дьявольскую штуку.
Нам предстоял долгий подъем, целая вечность. Она ткнула длинным красным ногтем в кнопку в стенке, и дверь лифта двинулась как черепаха с похмелья. Когда она уже закрывалась, слабый свет слева привлек мой взгляд, и я посмотрел в сторону занавесей, через которые мы прошли. Теперь за ними горел свет, так что кто-то нашел выключатели. И в последний момент перед закрытием двери свет залил весь зал клуба.
Но дверь уже закрылась, мы были в лифте, хотя, казалось, движения вроде никакого не было. Шептаться уже не было нужды, и я спросил Айрис:
— Эта штука двигается?
Она кивнула и ответила не своим голосом:
— Он же медленный.
Айрис все еще была одета в полусвитер и темно-синие брюки. Свитер все так же стоял торчком в надлежащих местах, и брюки подчеркивали ее пышные формы. С такого близкого расстояния все это стоило рассмотреть, чтобы потом вспоминать. Но я не мог сосредоточиться на этом, как следовало бы. Мне еще предстояло многое узнать. В нашем распоряжении оставалось секунд пятьдесят, и, если уж суждено было умереть наверху, я хотел знать, ради чего.
— Детка, — поторопил я Айрис, пристально глядя на нее, — давай-ка рассказывай. Сначала главное, детали потом. Быстро!
Она глубоко вздохнула и заговорила, как ни странно, спокойным голосом:
— Сэйдер убил Лобо.
Я это помнил.
— А при чем тут ты? Или я?
— Я узнала об этом и...
— Как? Забудь об этом, продолжай.
— И Сэйдер понял, что я знаю. Он решил убить меня — я знаю это. Он почти так и сказал, он назвал меня покойницей! Я, Шелл, я...
— Тьфу ты! Продолжай. Что сделано, то сделано.
— Я узнала об убийстве вчера ночью. Когда сегодня утром я приехала сюда за моим чеком, Сэйдер догадался — понял, что я знаю об этом. Он припугнул меня, и я запаниковала. Вы понимаете, да?
Она, видимо, сообразила, что я вот-вот начну выдергивать ей руки, и выпалила на одном дыхании:
— Я сказала ему, что сообщила вам обо всем, что знала сама. Что вы тоже знаете об убийстве. Что вы мне поможете. И если что-то случится со мной, — вы поймете, кто это сделал и почему.
Я уставился на нее:
— Почему именно я?
— Месяца два или три назад я видела вас с Марти за одним столом здесь, в клубе. Я спросила его, кто вы такой, и он мне сказал. Я знала, что вы — сыщик. А потом газеты так много писали о вас в связи с делом о вымогательстве в Голливуде. Так это пришло мне в голову.
