Вначале я шел медленно, потом побежал, потому что услышал рокот мотора приближающейся машины. Слева от меня вспыхнули фары. Машина шла со скоростью не менее пятидесяти миль. В тот момент, как я достиг кромки асфальта, она пронеслась мимо, набирая скорость. Я включил фонарь Рыкуна, но мне удалось лишь смутно различить на переднем сиденье не то одну, не то две фигуры: одну — за рулем, а другую справа от водителя. Человек то ли нагнулся, то ли пытался скрыться из поля моего зрения. Секунд пятнадцать или двадцать спустя я уже был около «кадиллака». Вскочив в машину, я выхватил ключи и запустил мотор. Крутанув было руль, чтобы развернуться, я передумал.
Пока я разогнался бы, та машина опередила бы меня уже на милю. А меньше чем через милю был перекресток. И я не знал, свернет ли водитель на Корал-Драйв или поедет прямо. Я погнал машину к бензозаправке и поднял трубку мобильного телефона. Левая рука немного онемела, но ни раны, ни крови не было видно. Пуля Рыкуна в нее не попала.
Я позвонил в полицейское управление и попросил дежурного принять мою информацию. Сказал, что звонит Шелл Скотт, и коротко описал ситуацию:
— По Сайпресс-роуд в сторону Корал-Драйв сейчас направляется темный седан. За рулем, наверное, сидит Кларенс Ладлоу, известный как Ладди. Возможно, в машине находится также Маккиффер, живой или мертвый. Не кладите трубку, я сейчас продолжу.
Я свернул к бензозаправке и остановился. Та машина, что стояла около телефонной будки, исчезла. Я объехал вокруг станции и позади нее увидел другую машину — позапрошлогоднюю модель «крайслера».
Бросив трубку на сиденье и прихватив фонарь Рыкуна, я выскочил из «кадиллака», побежал к «крайслеру» и заглянул в открытое левое окно.
Протянув руку, я взял регистрационную карточку. Машина была зарегистрирована на имя Фрэнсиса М. Макги. Потом осветил фонариком салон машины — он был пуст.
Бегом вернулся к «кадиллаку» и схватил трубку:
— Это снова я, Шелл Скотт. Седан — это новый «линкольн» темно-синего цвета, зарегистрирован на имя Мак-киффера. — Повторив имя по буквам, я предупредил, что к машине, возможно, прикреплено радиоуправляемое взрывное устройство. Затем извлек из кармана блокнот, открыл его и прочел: — Регистрационный номер «линкольна» FZ-440. У меня все.
Отключив телефон, посидел немного и позвонил в отдел по расследованию убийств. Пришлось подождать, пока трубку взял Сэмсон.
— Сэм, это Шелл Скотт. — Я сказал, что звонил дежурному, и добавил: — Если Маккиффер был участником этой акции, то сейчас он едет с Ладди. Если нет, то Ладди ведет машину Маккиффера, а тот либо избит до полусмерти, либо мертв. Думаю, что мертв.
— Ты так и не встретился с Маккиффером?
— Нет. Меня ждал не он, а Рыкун. Он, между прочим, убит. Но самое главное сейчас — засечь «линкольн», пока Ладди его не бросил. Иначе подтвердить мои слова, что он вообще выезжал за пределы Лос-Анджелеса, будет нечем.
— Откуда ты знаешь, что это машина Маккиффера?
— Маккиффер сказал мне по телефону, что его колымага стоит возле телефонной будки, откуда он звонил. Машина и правда недавно была здесь, а сейчас ее нет. Но стоит другая, зарегистрированная на имя Макги. Рыкун и Ладди, очевидно, ехали в ней за Маккиффером. Так что сейчас Ладлоу мог уехать только на «линкольне».
— Мы вышлем машину «Скорой помощи» за Макги. Где он находится? Давай рассказывай все по порядку.
Пока я говорил, мимо проехала полицейская машина с красной мигалкой и включенной сиреной. У меня не заняло много времени пересказать все, что произошло.
Сэм был согласен со мной, что Ладди и Рыкун настигли Маккиффера в телефонной будке. Последнее восклицание «О господи!» могло вырваться у него при виде Ладди и Рыкуна, которые, улыбаясь, стояли возле будки и смотрели на него поверх нацеленных на него стволов. А я-то принял его за вздох облегчения.
Но до конца я не был в этом уверен, пока Сэмсон, прервавший ненадолго разговор, снова не ответил мне.
— Пока мы говорили, — сказал он, — поступило сообщение из полицейской машины, находящейся на Сайпресс-роуд. «Линкольн» они не обнаружили, но подобрали Маккиффера.
— Подобрали?
— То, что осталось от него. Труп валялся на обочине дороги. Вероятно, его выбросили из машины, которая шла со скоростью семьдесят — восемьдесят миль в час. Он весь изуродован, но опознать его все же удалось. При нем нашли водительское удостоверение, кредитные карточки и другие вещи. Ты приедешь написать рапорт?
— Да, скоро. Пока, Сэм.
Я закурил и сделал несколько затяжек. Потом поехал по Сайпресс-роуд на запад, пока не увидел полицейскую машину с красной мигалкой. Рядом стояла и вторая машина.
Не знаю почему, но мне хотелось взглянуть на тело Маккиффера. Я взглянул и тут же пожалел об этом. Трудно было поверить, что из человека может вытечь столько крови, сколько ее разлилось на асфальте. И все тело было покрыто толстой коркой запекшейся крови. Половина лица была снесена.
Да, это был Маккиффер. Вернее, то, что от него осталось.
Глава 13
Я возвращался в Лос-Анджелес по Фривею. Внезапно зазвонил телефон. Я взглянул на часы. Было начало первого. Кто мог звонить мне в такое время?
Оказалось, звонил Гидеон Чейм.
— Какого черта вам нужно? — рявкнул я.
Настроение у меня было скверное. Я только что убил Рыкуна. Насмотрелся на окровавленный труп Маккиффера. Удручало, что он уже не сможет закончить свой рассказ. Естественно, мне было не до любезностей.
— Вы должны приехать ко мне! — закричал Гидеон.
— Перестаньте орать, черт вас возьми! С чего это я должен приезжать?
— По телефону сказать не могу. Но приехать вы должны.
— Должен! Как бы не так! Я еду в полицию писать рапорт, и у меня полно других дел. Мне некогда с вами встречаться.
— Пожалуйста, мистер Скотт. Дело очень важное. Мне нужно поговорить с вами. Кое-что произошло.
— И что же?
— Ну… это касается мистера Джелликоу. Так вы приедете?
Я произнес любимое ругательство Маккиффера. Но розыск Джелликоу как-никак был моей главной задачей в этом осложнившемся деле.
— Вы знаете, где он? — спросил я Чейма.
— Нет… но речь идет о нем.
В тот момент я находился в нескольких кварталах от поворота на Пасадину.
— Буду минут через пятнадцать — двадцать. Но смотрите, если дело не столь важное, как вы утверждаете…
— Важное. Пожалуйста, поторопитесь.
На первый взгляд в палате номер 16 все было так, как и в предыдущие мои визиты. Но я быстро заметил разницу. Чейм, видимо, здорово ворочался в постели, потому что одеяло было скомкано, а в углу палаты валялся вдребезги разбитый стакан. Чейм сидел, выпрямившись, стиснув челюсти. Нахмуренные крылатые брови почти закрывали глаза. Он нервно тер руки.
