предупредила, что ждать, возможно, придется целый год. Пока же она пришлет анкету, которую мне необходимо заполнить. Шарон произвела на меня такое впечатление, что я готова была ждать сколько угодно, однако уже через несколько дней она позвонила: по каким-то причинам двое потенциальных покупателей отказались от щенков, два красивых «мальчика» оказались невостребованными. Шарон приглашала нас приехать и взглянуть на них.
В ближайшее воскресенье после двухчасовой поездки, сначала по асфальтированной дороге, а потом по покрытой гравием аллее, мы, наконец, остановились в тихом тупике. Ее прелестный дом и расположенный на холме напротив питомник стояли среди деревьев на берегу реки. Шарон вышла нас встретить и оказалась еще очаровательнее, чем я представляла. Мы зашли в дом, полный голубых лент, медалей и прочих собачьих наград, потом прошли в кухню и познакомились с родителями щенков, которые вполне могли сойти за двух черных сенбернаров. Дэвид, конечно, воскликнул: «Они такие большие!» (Он чуть было не сказал «слишком» большие, но вовремя поймал мой взгляд). Стоит поместить двух бернских горных собак в кухню, даже очень просторную, как кухня тотчас становится как будто меньше, а собаки выглядят более внушительно, чем на самом деле. «Это оптический обман», – объяснила я мужу.
Шарон поднялась с нами на невысокий поросший травой холм. Там располагался питомник, около дюжины великолепных бернских зенненхундов из уличных вольеров приветствовали нас лаем и вилянием хвостов. Мы посмотрели на взрослых собак, и под сильным впечатлением от увиденного направились знакомиться со щенками.
Шарон отвела нас в помещение, там тоже имелся вольер. Дэвид, Лекси и я с радостным удивлением уставились на десятерых очаровательных пятинедельных щенков, увлеченных своими делами. Некоторые прыгали на газетах. Другие игриво рычали. Двое пытались вырвать друг у друга тряпочную игрушку; несколько щенков, не принимавших участие во всей этой суете, наблюдали, как мы их рассматриваем. Еще там был щенок, который крепко спал, лежа на боку и вытянув лапки. «Этого!» – закричала Лекси.
«Которого?» – спросила я. Лекси показала на спящего. Шарон улыбнулась и сказала, что это как раз один из двух свободных кобельков и что он обещает вырасти в «выставочную» собаку. Щенок действительно был очень красив. Но я подумала: если он один из всех спит, не является ли это признаком апатичности, и показала Лекси на другого щенка. «Посмотри на этого, – малыш, на которого я обратила внимание, радостно прыгал на стенку вольера, – какой он активный!»
«Нет, – ответила Лекси, – того, который спит».
Шарон вытащила спящего и позволила его потрогать. Щенок сразу же проснулся и оказался вполне бодрым и очень милым. Все отметины на нем были расположены идеально правильно. (Именно эти отметины являются причиной наибольших переживаний хозяев зенненхундов). Но главное, щенок буквально излучал нежность. И мы тут же открыли ему свои сердца.
Итак, это не я, а Лекси выбрала Тайлера. Безошибочное чутье и умение дочери даже в тринадцать лет заметить что-то необычное, позволило нам сделать правильный выбор. Ей же надо сказать спасибо и за удивительно подходящее ему имя.
Через три недели мы приехали забрать нашего маленького Тайлера. Щенок подрос, совсем не выглядел сонным и принялся весело скакать, когда Шарон вытащила его из вольера. Мы прошли в дом, где оформили все необходимые документы и познакомились с мужем Шарон, таким же приветливым, как и она; потом нам вручили кипу отпечатанных на ксероксе страниц с информацией о кормлении и воспитании щенков бернской горной собаки.
Тайлер ехал домой у меня, а затем у Лекси на коленях. Когда на полпути мы остановились перекусить, наступила очередь Дэвида подержать щенка, потом его опять взяла я. Тайлер воспринимал эти перемещения абсолютно спокойно.
Является ли наш пес типичным представителем своей породы? Безусловно, да: от носа до белого кончика своего пушистого черного хвоста Тайлер – стопроцентная идеальная бернская горная собака.
Когда он был маленьким и я носила его на руках (пока не были сделаны прививки), он выглядел таким неправдоподобно очаровательным, что люди на улице спрашивали: «Он настоящий?». Все щенки в этом возрасте хороши, но щенки зенненхунда особенно.
Из прелестного щенка Тайлер, которому сейчас четыре года, превратился в очень красивого кобеля бернской горной собаки. Его высота в холке – 68 сантиметров, у него широкая грудь, крепкие мышцы, и весит он 45 килограммов. У собаки блестящая, слегка волнистая шерсть и великолепный окрас. Шикарная голова. По обе стороны от пересекающей лоб белой полосы сияют темно-карие глаза, в их взгляде – весь Тайлер. Характер у нашего пса просто золотой, и не только я так считаю. Он, как солнышко, освещает все вокруг, прохожие, увидев его, начинают улыбаться. Тайлер излучает дружелюбие и нежность, а выражение щенячьего оптимизма, сохранившееся на его морде, вызывает улыбку и притягивает к нему людей. С тех пор как умерла Тимба, я не встречала подобных собак.
Тайлер – типичный представитель своей породы, и именно породными особенностями обусловлены определенные черты его характера. Спокойное отношение к другим животным является одной из основных характеристик этих собак. Бернский зенненхунд – фермерская собака: из поколения в поколение эти овчарки должны были пасти овец, но не есть их, они присматривали за цыплятами, но не гонялись за ними. В окружении Тайлера не было коров, овец или цыплят, но он жил под одной крышей с кошками, не говоря уже о неподражаемой мисс Дэзи.
Дэзи, как я уже упоминала, была ошеломлена и слегка напугана появлением Тайлера, видимо, поэтому отнеслась к нему с явным неодобрением, тем более что щенок рос с невероятной быстротой. Когда Тайлера привезли, он был величиной с половину Дэзи, а уже через три недели сравнялся с ней ростом. Потом он стал в два, затем в три, в четыре раза больше, чем она. Когда года в полтора Тайлер перестал расти, оказалась, что вся Дэзи такой же длины, как его голова вместе с шеей. Может, столь впечатлительную «мисс» и расстраивали бы такие размеры, но огромный пес покорил ее нежным и деликатным обращением.
И не только ее, Тайлер сумел очаровать наших кошек. Твинки и Сноубол всегда вели беззаботную и счастливую жизнь, хотя в течение шести лет, проведенных под одной крышей с Бу, территория их счастья ограничивалась спасительными кухонными шкафами, полками, кухонной стойкой и свободным пространством под мебелью. Еще долго после смерти Бу они нервно оглядывались, когда им приходилось перемещаться по полу для того, например, чтобы пересечь комнату. И тут появился Тайлер. То, что он был маленьким, совершенно их не успокаивало. Ведь Бу начал гонять кошек еще совсем крошкой. На кошачьих рожицах явно читалось: «О Боже, опять началось!»
Но Тайлер доказал кошкам, что они ошибались. В его генах не заложена потребность преследовать или даже просто пугать кого бы то ни было. Мудрая природа заложила в него принцип мирного сосуществования с другими животными. (Конечно, совсем уж нежные отношения с кошками у Тайлера сложились не сразу; все-таки кошки относятся к той категории живых существ, глядя на которую даже самая деликатная собака думает: а не еда ли это).
